Открытие выставки «Архитектурные диалоги» Сергея Усика в арт-галерее Domina St. Petersburg состоялось 6 июня. Творческий вечер открыла лекция «Путешествие из Венеции в Петербург» итальянского архитектора Габриэле Валентинуцци. Сергей Усик представил пейзажи, написанные пастелью в Петербурге и Венеции.
Сергей Усик пылко отвечал на вопросы гостей вернисажа. Многие обратили внимание, что у его венецианских работ цветовая палитра похожа на петербургскую: «Цветовое восприятие у каждого художника индивидуально. Нельзя сказать, что вот этот — правильный зеленый, а вот этот -неправильный. Это один момент. Второй момент, что даже среди тех, которые внесены в анналы и считаются великими… ну, например, Поль Сезанн, да? Если да, что такое Сезанн? Вот тут солнышко, Франция, юг, а он рисует холодную зелень! Ну, ты что, Сезанн? Он не мог, понимаете, он не мог теплую сделать! У него в голове что-то такое: он смотрел на теплое, освещенное солнцем, а писал холодное! И это каким-то чудесным образом наложилось на веяние времени. За ним стало много последователей. И вот эта вот имитация стиля Сезана… хотя среди импрессионистов он был, как бы это так помягче сказать, наименее, что ли, одаренным технически. То есть они ходили и над ним подсмеивались. Он там их старше был лет на 15. Посмотрите его автопортрет — 180 сеансов! А можете представить, что такое 180 сеансов? Это час-полтора. И вот он в результате вырубил такой автопортрет! Ну, понимаете, о чем я говорю. Но не всегда техническое неумение говорит о том, что художник плохой. Потому что человек может рисовать кого угодно, другими цветами, но он своим духом прет, он лепит свое я. И вот Сезанн вошел в историю тем не менее. И очень многие люди видят окружающий мир через его глаза. Это самое большое достижение! Понимаете?
Я пейзажист. Я не могу вписать фигуру человека в пейзаж, потому что они разных энергий, не знаю, в общем, у меня не вписывается. А есть люди, для которых все равно в какой технике, каким маслом, хоть там пастелью, акварелью… Например, Андерс Цорн такой шведский, он берет фигуры, там не надо одевать, что-то там делать, позировать. Он просто берет, и она у него сидит! И акварелью! Или наш Илья Репин, или Хоакин Соролья — это такие люди, которые все могут, любыми материалами чего хочешь могут рисовать. Но вот технически не обязательно быть хорошим художником, чтобы владеть этим всем. Понимаете, искусство это такая вещь, что ее просто невозможно… Поэтому человек, который очень сильно туда углубляется, он, как правило, потом немножко сходит с ума. Больше всего сходит с ума от звуков, от музыки. Но у нас тоже иногда выходишь, думаешь, еще чуть-чуть, и там может крыша поехать. Там же вот эти все цвета, эти все объемы. А ты же должен этим жить! То есть это не совсем такое занятие, как, ну, я не знаю, там, считать цифры. Это да. Если ты не на уровне Перельмана, а на уровне обычного человека, ты не подходишь. Перельмана, вы знаете, да? Который говорит, ну вас нафиг, уберите свой миллион, я буду жить в Купчино. Только дайте мне слиться с этими… вот он их чувствует также! А наш брат очень близко к этому подходит! Мало того, невозможно достичь каких-то моментов, невозможно туда что-то такое вложить, если ты сам не будешь трепетать! Я в своей книжке пишу… я книжки издаю, четвертая будет… есть у меня знакомая экстрасенс или что-то вроде того, я, когда бывает тяжелый период, к ней обращаюсь, это больше из психической какой-то поддержки… Она взяла какой-то камень на ниточке и поднесла к одной моей работе — он начал медленно очень раскачиваться. А потом к иконе поднесла — он начал в другую сторону, но очень быстро двигаться. Вот она такую фразу замковую для меня произнесла: чем больше ты вложил, тем больше будет накопление энергии. Энергия в иконе есть, поэтому она быстро раскручивает, а в моей работе медленно-медленно, но оно начинает крутиться. Я говорю, что вы что-то сами крутите! А она говорит: «на, поддержи, пожалуйста». И ты держишь сам — да, крутится. То есть вот эти энергии, которые пока не разложены нашими учеными по полочкам, они все равно есть.
Это я к чему рассказываю — пока ты сам не будешь трепетать и так далее, и так далее, то не будет эффекта! Это все нужно таким образом в себя настроить, чтобы это стало просто искренней частью твоей жизни. Причем лучшей частью твоей жизни. Когда там все эти, я не знаю, шмотки, машины, все остальные удовольствия, они отодвигаются настолько, что ты даже их сравнить не можешь. Там, как для человека верующего, контакт с Богом — это не сопоставимо. Так вот у нас это происходит. Ты можешь владеть там какими-нибудь вещами, деньгами, но они должны другое место занимать. Самое большое удовольствие, которое мы получаем, это как я придумал — несколько таких типов духовных оргазмов. То есть физиологический оргазм, он кратковременен и груб, и низок, а этот вот кайф такой получается, когда у тебя вот идет, вот что-то выходит. Понимаете, да я очень быстро, грубо объясняю, чтобы… Очень много нужно работать, вот в чем дело. Это, понимаете, та легкость, которая есть, за ней стоит большой-большой труд. И для того, чтобы что-то легко передать, ты для этого должен 50 раз нарисовать, тогда у тебя будет легко. Поэтому великий учитель рисования Чистяков, который всех наших классиков там рисовать учил, он говорил, сделай 100 раз и будет хорошо. Это правда. Но я к тому, что у нас немножко иная жизнь. Художники вроде такие же люди, но на самом деле, если ты по-настоящему этому принадлежишь, то у тебя многие акценты смещаются в жизни. Ты становишься немножко иным! Поэтому часто и называют нас как-то нехорошими словами: больной, ненормальный, сумасшедший. Это очень близко, да, это, правда, близко. Чтобы ты тонко чувствовал, у тебя какая нервная система подвижная должна быть!»
Сергей Усик — признанный мастер пастели, тонкий пейзажист с солидной международной репутацией. При поддержке галереи искусств 9MUSES его работы экспонируются в арт-пространстве Domina St. Petersburg с 4 июня по 30 июля.
Текст и фото: Александр Шек
