В январе в Хайфе состоялся 40-й юбилейный Международный Кинофестиваль. По традиции, он проходит в начале октября, но осенью этого года на север Израиля летели ракеты «Хезболлы» и фестиваль был перенесён на зиму.
На этот раз регламент фестиваля был несколько изменён. Отдельные конкурсы полнометражных игровых и документальных фильмов были объединены в один. Всего же на фестивале, в итоге, было пять различных конкурсов национального кинематографа и три в рамках различных международных показов. За неделю работы фестиваля, проводившегося, кстати, круглосуточно, было представлено 170 кинолент. Отметим также, что Россия на фестивале, практически, представлена не была, хотя два фильма, так или иначе связанных с ней, были показаны в различных программах. Речь идет о новой работе Кирилла Серебренникова «Лимонов: баллада об Эдичке» (производство Италии, Франции, Испании; часть фильма была снята в России) и фильме грузинки Русудан Глурджидзе «Антиквариат» (производство Грузии, Финляндии, Швейцарии, Германии, России, Хорватии).
Представленные ниже тексты нашего автора, постоянно проживающего в Израиле, нужно расценивать как несколько «точечных» взглядов на Фестиваль и ни в коей мере не претендующих на его взвешенный и полный обзор. Стиль и пунктуация автора — сохранены.
Основной конкурс: «Потрясающее представление».
Режиссёр Рой Ассаф, он же исполнитель главной роли, Израиль, 2024г.Завязка сюжета: резервист возвращается с войны в свой захолустный городок на юге. Из школы, где он преподаёт драму и на репетиции позволяет себе комментарий о ЦАХАЛе, его увольняют, по жалобе учеников, за недостаточную патриотичность. В отместку, выступая в собственном кабаре, он готовит шокирующее представление. (Между репетициями – проблемы с женой, с деньгами, с консервативными соотечественниками, с собой). Наконец: афиши, день премьеры… Но в последний момент правительство, в лице мстительного чиновника, её срывает. С трудом собранная публика высыпает на сонную улицу, но непокорённый герой в своём, размалёванном в трагически-клоунскую маску, гриме залезает на крышу и швыряет свой гамлетовски-джокеровский монолог. Перед его внутренним взором мелькают — замедленные видения разгоняемой демонстрации, лошадиные копыта, каменные лица и спины полицейских, потасовка, патриот избивает кого-то древком флага и т. д. Рефреном, через весь фильм проходит флэшбек войны –на жёлтом фоне две деревянные марионетки в солдатской форме путаются на ниточках.
Достоинства фильма — и чувство камеры, и достоверность деталей, и хорошо выписанные лица массовки, и узнаваемые улицы, и пейзажи, и забавность некоторых эпизодов, и вкрапления театрального гротеска… ( оператор и художник фильма были в конкурсе признаны лучшими). Но в течение всего просмотра не оставляло ощущение какой-то удивительной устарелости – (и всех этих неизменных, как в комедии дель арте, персонажей (марионеточный солдат, плутоватый толстяк-делец в кипе, добрые и глупые провинциалы…), всей этой клюквы фестивального варева, всей этой полуправды, этих надуманных проблем, всего этого пафоса… За окном – настоящий Израиль – сложный, красивый, трагичный, мужественный, твёрдый, знающий, за что воюет. Фильм снят в 24-м году. Но мог быть снят и 10 лет назад. Те же табу, тот же ракурс, те же ингредиенты, те же обиды, те же клише пародийности… И когда в финальной сцене все персонажи – ( и подрядчик, и полицейский и директор школы, и солдат… и другие) клоунской цепочкой на фоне пустыни проходят перед зрителями, кажется что они шагают в очередной сценарий, где слегка перетасуясь, предстанут в очередном израильском фильме на очередном, возможно, европейском кинофестивале.
Конкурс: «Новое израильское кино». Документальный фильм «Мы все Герцель»
режиссёр Гад Айсен, Израиль, 2024г.
Фильм «Мы все Герцель» возвращает в 7 октября 1973 года – к «битве при Маса Талмате» — морском сражении у египетского побережья в первую ночь войны Судного дня. В эту ночь два корабля, патрулировавшие Суэцкий залив, неожиданно были посланы на уничтожение части египетского военного флота. Молодые бойцы, не уведомленные о начале войны, не подготовленные для такой задачи, недостаточно вооружённые, сумели выполнить приказ и в тяжелейшем неравном бою уничтожили, по меньшей мере, три египетских военных корабля и вспомогательные суда, предотвратив тем самым переброску подкрепления на Синай. По итогам боя у израильтян было семь раненных и единственный убитый – 17-летний пулемётчик Герцель Альмалам.
…Крупные планы…вот брат перебирает семейные фотографии – молодые родители, причёсанные мальчики, подросток…мечта служить на море…вот состарившиеся бойцы того экипажа припоминают детали, камера скользит по комнате – застеклённый шкаф, кресло, молчание, рассказ… другой участник того сражения — современная кухня, зелень за окном, чашка с чаем в руках…глаза…молчание…кинохроника, вкрапления анимации… точный монтаж…медленный голос, взгляд в прошлое, слёзы обиды, молчание…
А Герцель Альмалам, так и оставшийся 17-летним, серьёзно и строго смотрит со своей фотографии…
Фильм сделан по всем канонам документального кино, но что-то в нём ещё, — бесконечная печаль – словно тянется нить через все войны, на которые обречён Израиль, к нынешней войне и те же фотографии, молодые прекрасные лица, белозубые улыбки, и то же «разрешено к публикации»1, и те же воинские почести на похоронах, и та же война за Независимость…
Может быть, — вкрапления этой выразительной, как судебные рисунки, анимации… – вот покачивается ночное море, нарисованное словно детской рукой, вот военные корабли, расставлены фигурки солдат, вот враги… и вдруг, как в театре, включается жёлтый прожектор и мечется по морю, выхватывая из темноты корабли, и оглушают звуки сражения — взрывы, перестрелка, пожар, крики, приказы… мечется жёлтый прожектор, вот нарисованный солдат падает на палубу. Следующий рисунок: застывшие в озабоченности лица чиновников, генералов, на различных комиссиях по расследованию, ничем не окончившихся… Камера возвращается в наши дни. …Вот невеста через 50 лет приходит на военное кладбище: «Привет, Герцель» и ставит запись их любимой песни, а дальше титры на фоне этой песни, на фоне чёрно-белой фотографии, где они обнимают друг друга снова молодые…
Конец фильма. Включается свет. Пожилые люди в джинсах и пиджаках поднимаются на сцену, выходят в фойе, улыбаются перед фотографами, сжимая в руках вручённые грамоты, теряются в толпе…
Конкурс: «Панорама». «5 сентября»
Режиссёр Тим Тенбаум, Германия, 2024г.Захват израильских заложников арабскими террористами на Мюнхенской олимпиаде 1972-го года глазами американской съёмочной группы спортивного вещания.
Виртуозная камера, ювелирный монтаж, абсолютный эффект присутствия, отсутствие морализаторства, отсутствие личных сюжетных переплетений…Работа съёмочной группы вперемешку с кинохроникой: профессиональная беготня, расстановка камер, добывание материала, перехват сенсации, телефонные звонки, прикованные к мониторам взгляды, чёрно-белая кинохроника: фигуры у окна, бездарная попытка освобождения, требования террористов, провал штурма… Ожидание, противоречивые сообщения…Неизбежное сравнение со спилберговским «Мюнхеном», с его мутноватым посылом и фальшивыми моральными сомнениями/угрызениями в правильности сведения счёта с палачами, – (помнится чья-то трогательная рецензия с описанием разбившейся о мраморный пол бутылки с молоком, выпавшей вместе с сеткой из рук римского профессора? писателя? встреченного у лифта группой ликвидации) – сравнение в пользу этого фильма. Впрочем, возможно, на объективности оценки сказалось слишком долгое выжидательное молчание пожилого, заслуженного, увенчанного всеми наградами, режиссёра главного фильма о Холокосте по поводу акта современного Холокоста и по поводу возбуждённых зверствами 7-го октября погромных толп, заполонивших города мира. Такое долгое, что в сети появилось видео, на котором выживший в Холокосте 90-летний старик обращается к любимому режиссёру в связи с этим молчанием, — с недоумением, гневом, болью…
Любопытно было наблюдать, в свете бесстыдного, абсурдного, оруэловского, кафкианского, какого угодно, откровенно протеррористического (за редким исключением) освещения мировой прессой нынешней навязанной Израилю войны на семи фронтах, корпорацию вещания образца 1972 года — все эти давно ушедшие в прошлое угрызения совести, глаза полные ужаса, застывшие лица, потрясённое молчание, озабоченность формулировками, слегка пафосно-принципиальные диалоги, сомнения в этичности прямого эфира и т.д.
…А на кадрах кинохроники – олимпийская деревня, — зона отдыха, газоны, шезлонги, волейбол, болельщики, комментаторы на всех языках, радость рекордов… Игры, застывшие на день, возобновились, кровь затёрта… Фильм обрывается зловеще, как будто оборвалась плёнка. Всё закончилось. Больше нечего сказать. Плывут титры, между ними «надпись на стене»: «Впервые в истории акт терроризма был показан в прямом эфире на аудиторию в 900 миллионов человек».
Текст: Марина Белкина
- 1. В Израиле строго следят за тем, чтобы имена погибших в ходе терактов и боевых действий оказывались в СМИ только после того, как об этом будут официально уведомлены ближайшие родственники. (прим. «ОКОЛО») ↩︎