30 июня на сцене Александринского театра живые и мертвые люди любили, летали, сходили с ума и исчезали, в адском пламени горели и висельники, и «Грибоедов», а на балу ста королей гости слегка дымились, слишком рьяные критики, лжецы и мошенники были наказаны за свое тщеславие и жадность, а искренние чувства и настоящая литература обрели бессмертие. Зеркальная симметричность, символизм, антагонизм персонажей и семантическое пространство великого романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» обрели форму, зрелищность и художественное послание в одноименном спектакле московского Театра Наций.
В постановке знаменитого канадского режиссера, постановщика программ Цирка Дю Солей Робера Лепажа текст «Мастера и Маргариты» максимально сохранен и получил новую фантасмагорическую интерпретацию. Актерские работы Евгения Миронова, Виктора Вержбицкого, Романа Шаляпина и Андрея Смолякова, динамичный видеоряд, подвижные декорации-трансформеры, сценографические решения с отсылками к известным шедеврам живописи, сказочные и исторические костюмы и маски, завораживающая музыка Людовика Боннье и метафизика спецэффектов – это синтез искусств, в котором театр, кино, варьете, эстрада, а так же музыка, история и литература объединены для воплощения идей булгаковского мировоззрения о милосердии и жестокости, человечности и эгоизме, добре и зле, отваге и трусости, равнодушии и любви.
Роман Михаила Булгакова уже много лет не теряет своей актуальности. Коды его популярности, среди прочего: симметричность двух хронотопов и антагонизм образов. Евангельский сюжет из Нового Завета идет параллельно с событиями Москвы 1930 г. Тьма со Средиземного моря накрывает ненавидимый прокуратором Ершалаим, а в тьме с запада исчезают мосты и дворцы Москвы. Эта симметричность нашла свое воплощение в постановке Робера Лепажа через использование декораций. Например, во многих сценах используется наклонное зеркало или экран. Комнаты в коммунальной квартире и палаты в сумасшедшем доме также симметричны. Видеоряд, иллюзии, отражения создают у зрителя ощущение чуда и одновременно потери контроля над происходящим. В этом сценическом пространстве балом правит режиссер - Воланд, маг, фокусник и волшебник. Зрителю предоставляется возможность увидеть мир и себя с двух сторон, а этот аверс и реверс может вызвать ощущение отторжения, беспомощности, восхищения, удивления или возмущения, - все то, через что пришлось пройти зрителям московского варьете, в котором Воланд и его свита отрывают голову лжецу конферансье и осыпают несуществующими деньгами алчущую зрелищ и наживы публику.
И если в начале зрители оказываются просто наблюдателями у множества светящихся окон на экране от пола до потолка, за которыми можно подглядеть, как мальчик делает зарядку, бабушка варит суп, а женщина вешает постиранное белье, то с момента, когда поэт Бездомный оказывается миниатюрой в окне, беспомощно теряющей остатки разума в руках бесподобно жуткого и одновременно игривого Коровьева (Роман Шаляпин), оставаться невовлечённым не получится. Ощущение сопричастности усиливается в момент шоу и достигает пика на лесном шабаше, где обнаженные мужчины и женщины танцуют под звуки барабанов и на балу ста королей, когда из огня целовать колено королевы Маргариты подходят алхимики, чародеи, отравители и пьяные вампиры в жутких масках с накладными животами, грудями и куклами.
Всех этих персонажей нужно полюбить Маргарите (Наталья Ноздрина). И этих же людей добрыми называет Иешуа (Дмитрий Сердюк), что никак не может понять Пилат (Андрей Смоляков). Именно этот антагонизм служит основой для конфликта как романа, так и спектакля. Андрей Смоляков создал невероятно мощный образ: прищуренные глаза, в которых мудрость, спокойствие, властность и усталость. В нем есть резкость, движение мысли, жестокость и жажда поиска, из-за которой он оказывается в оппозиции самому себе.
Созданные друг для друга Мастер и Маргарита - не просто пара влюбленных, а космическая сила, в которой спрятан ключ к тому, чтобы связать эти противоборствующие силы в одно полотно.
Роль Мастера удивительно хорошо подходит Евгению Миронову. Великолепный Князь Мышкин («Идиот»), невероятно искренний Саша («Любовь»), наивный лейтенант Полетаев («Анкор, еще анкор!») наполнил образ Мастера внутренним светом, достоверностью, глубиной и таким артистизмом, что в дополнительном видеоряде или спецэффектах уже не было необходимости. Булгаковский Мастер лишен имени и фамилии, потому что важна только личность талантливого художника слова, способного рассказать современникам о казни Иешуа Га-Ноцри, проповедовавшего альтруизм и сострадание. Евгений Миронов появляется только во втором действии и своей увлеченностью, инаковостью, возвышенностью, аристократизмом сразу очаровывает как Бездомного, так и зрителей. В описании аромата сирени весной или хруста снега возле его дома не меньше любви, чем в признании, что желтые цветы Маргариты были отвратительными и тревожными, и он до последнего надеется, что она его забыла. И только осознание того, что словом можно не только описать прошлое или спеть в опере о Фаусте, но и убить, приводит к пониманию того, насколько сломлен этот человек. Критические статьи малообразованных и тщеславных журналистов, которым нравится навешивать ярлыки и самоутверждаться за счет талантливых людей, вложивших годы и силы в свой труд, лишили его части души.
Насколько слаб Мастер, настолько же и силен Воланд. Завулон из «Дневного дозора» Виктор Вержбицкий в «дорогом сером костюме», с тростью под мышкой и тяжелым голосом очень аутентичен в этом образе. Как и Воланд у Булгакова он не зол, а справедлив с теми, кто этого заслуживает.
Текст Булгакова, в котором даже «любовь» – это «убийца», «молния», «нож», нельзя ставить хрестоматийно. И когда, например, оживающее на сцене полотно «Тайной вечери» превращается в заседание советских граждан, происходит та самая магия, за которой открывается новый ракурс, в котором проявляются способные на сверхчувства сверхлюди, проживающие нечто очень похожее в разные временные эпохи. Движение времени передается и через движение по сцене: от авансцены в глубину и обратно. Декорации перемещаются, двери вращаются, трамваи едут, люди идут по Тверской начала ХХ века, и это пространственно-временно сближение и отдаление ведет к созданию универсума, театра гибридного характера, в котором синхронизация видео-проекций с живым планом сцены позволяет сохранить оригинальную поэтику, создать ощущение эпохи и добавляет зрелищности.
«Мастер и Маргарита» в Театре Наций – симбиоз мультимедийной метатехники и сильных актерских работ. Спектакль – альтернативная интерпретация романа, в котором морально-нравственный поиск и выбор свободы прекрасно сочетаются с иронией. Мотивы тревоги и расщепления психики при столкновении с неопределенностью, подтексты и парадоксальность нарратива, архитектоника романа и три мира: ершалаимский, дьявольский и московский с происходящими в них идейными поединками получили расширяющее границы восприятия воплощение на сцене, способное вызвать целый спектр эмоций и размышлений о статусе художника и собственном творческом опыте.
Текст: Инна Зайцева
Фото Театра Наций