Выставка «Скульптура Флоренции в XV веке», посвященная одному из ярких периодов в истории мировой скульптуры – XV веку в Италии, открыта в Пикетном зале (№ 196) Зимнего дворца с 30 марта по 4 июля. Мы посетили выставку и обсудили свои впечатления с куратором.
На выставке «Скульптура Флоренции в XV веке» представлены скульптурные произведения из коллекции Государственного Эрмитажа, совсем недавно ставшие предметом исследований и публикаций; многие из показанных памятников ранее не экспонировались.
Эрмитажная коллекция скульптуры итальянского Возрождения отражает творчество крупных мастеров этого времени и вместе с тем позволяет показать вещи разного уровня и плана. В составе экспозиции двадцать пять произведений из терракоты, гипса, майолики, дерева, созданные во Флоренции в XV – начале XVI века. Среди них рельефы мастерской Лоренцо Гиберти (1378‒1455), варианты композиций, восходящие к работам Дезидерио да Сеттиньяно (около 1430‒1464), Антонио Росселлино (1427‒1479), Бенедетто да Майано (1442‒1497), терракотовые бюсты мастерской Андреа дель Верроккьо (1435‒1488); скульптурные произведения в технике майолики семьи делла Роббиа.
Мы побеседовали с куратором выставки Сергеем Олеговичем Андросовым, заведующим Отделом западноевропейского изобразительного искусства, доктором искусствоведения.
ОКОЛО: В запасниках Эрмитажа хранится огромная коллекция экспонатов. По какому принципу для экспозиции были выбраны именно эти работы? Что побудило именно сейчас сделать эту выставку?
С.О.: Выставка планировалась в 2020 году, но по известным обстоятельствам ее пришлось отложить. Толчком было то, что мы выкупили еще 6 композиций XV века у петербургских коллекционеров. Такое бывает довольно редко. Соответственно, захотелось показать эту часть коллекции вместе с той, которая никогда не выставлялась. Хотя у нас есть и свои такие рельефы из терракоты, гипса и дерева. В основном, они не входят в экспозицию. Поэтому мы стремились основную экспозицию затрагивать минимально. Мраморные вещи там остались, но бронзы XV века практически нет. Еще нужно сказать, что наши реставраторы работали в течение всего этого времени и готовили их к выставке.
ОКОЛО: Центральной фигурой выставки выбрана скульптура святого Себастьяна. Есть ли некая концепция, исходя из которой вокруг него формировалась экспозиция?
С.О.: Святой Себастьян оказался в центре по решению дизайнера. Это единственная статуя на выставке. Она выполнена практически в натуральную величину. Ее высота – 1,40 м.
ОКОЛО: Мы обратили внимание на некоторые интересные детали во время просмотра. Например, птица в руках младенца и фигура Евы. Есть ли возможность прокомментировать символическое значение этих деталей? Также нас заинтересовал текст на одной из работ. Возможно, это молитва?
С.О.: Птица в руках младенца, с одной стороны, это жанровый мотив, потому что ему давали играть с птичками. С другой стороны, здесь есть и символический смысл, потому что щегол символизировал воскрешение Христа. Также и Ева здесь не случайна. Она рассматривалась, как предестинация Марии. Она, как бы была ее предком. Что касается текста, скорее всего, это текст из Евангелия.
ОКОЛО: Среди рельефов есть не только майолика, но и раскрашенное папье-маше, указано, что сохранность такого объекта большая редкость. Не могли бы Вы рассказать об этом подробнее?
С.О.: Папье-маше, в принципе, использовался в XV веке, как более дешевый материал, поэтому мало сохранилось таких работ. В литературе попадается. В нашей коллекции это первый случай. Это как раз один из приобретенных рельефов.
ОКОЛО: Часть работ была выкуплена у коллекционеров. Насколько это частая практика и какую ценность представляют эти рельефы?
С.О.: Мы купили 6 рельефов, которые представлены на этой выставке. Вообще, это была довольно большая коллекция – около 50 предметов. В основном, прикладное искусство: столы, кессоны, канделябры и т.д. Это петербургская семья, которая около 15 лет покупала в Италии то, что им нравилось. А потом они по каким-то причинам решили это нам продать. Мы были рады, потому что помимо всего прочего это редкая коллекция ранних вещей. А во-вторых, если это покупать заграницей, большие проблемы могут возникнуть с логистикой. Примерно две-трети стоимости вещи потом уходило на организацию перевозки: упаковку, таможню и т.д.
ОКОЛО: Не могли бы Вы подробнее рассказать про роль представленных мастеров - формировали ли они какие-то тренды в изобразительном искусстве того периода или следовали им? Насколько уникальна работа каждого мастера?
С.О.: До какой-то степени у нас почти не представлены ведущие мастера, но как раз представлены те произведения, которые отражают их влияние, повторяют их композиции, по которым мы сейчас в значительной степени судим о творчестве Гиберти, Донателло, Дезидерио, Росселино и т.д. Например, один рельеф с оригинала Антонио Росселино «Мадонна с младенцем» с арочкой (крайняя справа на стенке слева) – оригинал находится в Эрмитаже. Мы его не стали трогать. Он все еще находится на основной экспозиции. Но их можно сопоставить. Было так: мраморные работы, как правило, - уникальные, а ученики или мастерская делали повторение, может, даже механическим путем. Как раз этот рельеф Антони Росселино был очень знаменит в свое время. И одна итальянская дама писала об этом диплом и насчитала около 80 экземпляров разных копий, выполненных из разных материалов, которые раскиданы по всему миру. Один из них представлен на нашей выставке. Один решили не выставлять.
ОКОЛО: Не могли бы Вы подробнее рассказать о скульптуре, участие в создании которой, возможно, принимал Леонардо?
С.О.: Это вопрос очень спорный. Вроде, Леонардо должен был заниматься скульптурой, поскольку он работал вместе с Андреа дель Верроккьо, который был его учителем, и Верроккьо был скорее скульптором, чем живописцем. Существует большая литература на эту тему. О возможных произведениях Леонардо в скульптуре. Все еще высказываются некие гипотезы. Но поскольку ни одного документированного или подписанного произведения Леонардо найти не удалось, то это все еще остается спорным моментом. Например, если вы видели ролик о реставрации статуи ангела, то его тоже была попытка приписать Леонардо да Винчи. Нам предлагали его экспонировать на выставке. Но в нынешней ситуации это осуществить не удалось. Существуют и другие скульптурные произведения, которые с каким-то основанием или без основания приписывали Леонардо. В нашем случае, он происходит из собрания Марии Николаевны, дочери Николая I, это значит, что он был куплен ею относительно рано. По преданию он уже тогда приписывался Леонардо да Винчи. Потом от этой атрибуции отказались. И я его, в частности, описал, как произведение мастерской Верроккьо, что, как бы, одно другому не противоречит. Он очень хорошего качества. Возможно, с участием самого Верроккьо. Относительно недавно один итальянский коллега указал на то, что тип лица этого юного святого очень похож на тип лица ранних Мадонн Леонардо. Сходство, конечно, есть, но до какой степени это простирается, где начало того конца, которым оканчивается начало, сказать трудно. Ну, будем дальше работать в этом направлении. Второй момент, который относится к этому бюсту, связан с тем, что голова делалась отдельно, а грудь – отдельно. Потом они соединялись. Грудь делал, видимо, мастер более низкой квалификации. Сзади есть следы соединения. И там такое впечатление, что это сделано левой рукой. А Леонардо был левша. Так что это еще один маленький, но все-таки аргумент в пользу авторства Леонардо. Но на самом деле, единственное произведение, которое с каким-то основанием связывается с именем Леонардо, - это маленький бронзовый всадник в Будапеште. Есть основания связать его с рисунками Леонардо и с упоминанием в раннем источнике. Но от бронзы до терракоты очень трудно перекинуть какой-то мостик. Поэтому все остается каким-то сослагательным.
Беседовали Александр Шек и Инна Зайцева
Фото: Александр Шек
