Когда я берусь за произведение Виктора Пелевина, чего я ожидаю? Демонстрации советского прошлого, прочно связанного с фантастическим будущим, мистических отсылок к буддизму или египетской мифологии, эффектных цитат, необычных имен, примитивных атрибутов, вроде ушанки или эмалированной кружки, восторга от того, как виртуозно автор соединяет миф и реальность, и за привычной обывателю картинкой оказывается хитрая, но очень правдоподобно прописанная не менее логичная изнанка - пустота и гражданская война вместо психбольницы постперестроечной России в третьем романе “Чапаев и пустота” или бессмысленный и беспощадный человеческий подвиг вместо высокотехнологичной космической гонки сверхдержав в первом произведении автора “Омон Ра”.
Когда я иду на спектакль по произведениям Пелевина, чего я жду? Перебора в декорациях - намеренного упрощения или усложнения, попытки воссоздать на сцене события из фантазий и bad-трипов героев, а они у Пелевина то под мухоморами, то под кокаином, сюра, шума, дыма, вспышек света, странных костюмов и других вариаций на тему “что режиссер понял, что хотел сказать автор”, долгих раздумий над текстом после, потому что вопросов к происходящему на сцене больше, чем ответов.
Но на спектакли по Пелевину все равно иду, такие события - редкость, в общей сложности театральных постановок к настоящему моменту чуть более десяти. Об этой, прежде чем сходить, я услышала много, на удивление, хороших отзывов.
«Homo Omon. Эхо будущего» - это первый в России спектакль по мотивам культового романа «Омон Ра». Его при содействии Театра Поколений поставил режиссер Руслан Кацагаджиев с командой актеров: Яков Шамшин, Дмитрий Гирев, Александр Алексеев (Бредель), Валерий Рутковский, Денис Волков, Константин Захаров.
Когда я иду в “Театр Поколений”, я помню, что он находится в старом производственном помещении на Петроградке, не видевшем ремонта со времен Петра, нормально, что дверь отыщется со второго раза. Зал небольшой, деление между зрителями и сценой условно, роль третьего звонка исполняет администратор. И красивый вид на крыши из окон.
Спутником моим в этот вечер оказывается человек, который Пелевина не читал и редко ходит в театр. У него нет ожиданий ни от произведения, ни от постановки, ни от театра. Перед входом я говорю ему: “Не смотри на внешний вид, на самом деле, это хороший современный театр”. После второго звонка я быстро читаю ему анонс из соцсети: “Герои живут в абсурдном мире жестокой реальности, где они не более чем пластилиновые человечки в кабине картонной ракеты без дверей.” В процессе просмотра - держу за руку с посылом: “Не уходи - это искусство”.
Делиться впечатлениями потом особенно интересно, это мне не избалованные культурными событиями театральные журналисты. В первой сцене, где из ящика вылезает человек в медвежьей шапке и рассуждает на тему: “И я, и весь этот мир – всего лишь чья-то мысль”, мой спутник не понимает примерно ничего, а я тоже примерно ничего, но узнаю и раздумываю: “Это Пелевин сейчас или Кацагаджиев?”
Когда актеры рассказывают историю мальчика с именем Омон, который мечтал стать летчиком и попал в Зарайское училище, где вдруг его взяли в космонавты и промывают мозги на тему совершения подвига для Родины. Когда актеры меняют роли с курсантов на начальников, переодеваясь прямо на сцене, я думаю: “О, я знаю этот режиссерский ход, как изящно! Пятью актерами показал целую толпу! А как эстетически прекрасно доски с дырками из декораций превращаются в щиты, стулья, столы и кровати!” Мой спутник думает: “Актеров в театре не хватает? Почему одни и те же люди играют много ролей и не уходят переодеваться?”
Когда я после спрашиваю о сюжете, мой спутник понимает режиссерскую задумку верно: юноша оказывается в космической программе, где Союз хочет утереть нос американцам, высадившимся на Луне, и отправить собственный автоматизированный луноход. Но автоматика - фикция для народа, на самом деле, внутри ракеты живые люди выполняют действия механизмов. Омон совершил подвиг, нажал нужные кнопки, советский народ услышал репортаж, как радиобуй, установленный на лунной поверхности, передал в космос зашифрованный сигнал “Мир.Ленин.СССР”. Но в момент совершения подвига Омон понял, что находится на Земле внутри декораций. Когда за ним пришли и обещали Орден - убил визитеров и застрелился сам. Надо отдать должное режиссеру, сделать спектакль понятным для несведущего зрителя - большое мастерство. Например, он убрал персонажа Митька и всю сопутствующую историю о его дружбе с Омоном и регрессивном опыте, что могло усложнить спектакль во много раз. Зато красиво и понятно вывел на первый план драму о мифе и бессмысленном героизме - сцену в учебке, где молодым курсантам с картинками объясняют, что есть настоящая советская автоматика, или выступление перед курсантами егеря Попадьи, рассказывающего о том, как он изображал медведя на охоте для правительственной верхушки.
Что бы я спросила у режиссера, будь мы на интервью, это о концовке, почему Омон умер, тогда как у Пелевина смог сбежать, и поезд по красной ветке унес его в мир, который больше не будет для него прежним. Хотя финал спектакля в режиссерской версии выглядит органично и к концу второго часа без антракта вполне на своем месте.
Что до меня, то мне понравилось, пожалуй, это самый ясный, гармоничный, визуально и на слух приятный спектакль по Пелевину, где режиссер проделал большую работу, чтобы сделать произведение ближе к зрителю. Мой спутник же спектаклем остался недоволен, но примечательно, что мог по дороге к дому делиться впечатлениями не просто на уровне “Господи, что это было?”, а обсуждать эпизоды, костюмы, смыслы, не зарекаясь ходить в театры в принципе, не отрекаясь от современного театра на века, и от других произведений Пелевина, в частности. Вот так показать современное спорное произведение, на мой взгляд, большое режиссерское и актерское искусство.
Мой вывод: сходите. Но прочтите книгу заранее. Так смотреть будет интереснее.
Текст: Катерина Егорова
Фото: Александр Шек