Нам также удалось посетить пресс-показ на Ленфильме, где прошла часть съемок. Сам режиссер должен был его представить, но не смог приехать из-за подготовки к Берлинале. Так что некоторые возникшие вопросы остались без ответа. Но мы все же постараемся рассказать, почему «Довлатов» Германа-младшего может вам не понравиться, но вы все же должны его посмотреть!
У каждого свой Довлатов. Писатель, всю жизнь боровшийся за право быть напечатанным, как это часто бывает, заслужил народную любовь лишь после своей смерти. Его книгу можно открыть на любой странице и – пропасть. Отточенность стиля, интимность повествования, кажущаяся простота и уязвимость лирического героя, всегда готового посмеяться над собой, моментально завоевывают сердце читателя. Неважно, что это будет: «Зона», «Заповедник», «Соло на Ундервуде», «Компромисс», «Наши»… Каждый сможет найти личную связь с книгой и ее автором, поскольку его насущные проблемы – это наши проблемы: непонимание, необходимость выполнять нелюбимую работу, лицемерие, глупость, нереализованные амбиции, невозможность быть вместе с любимым человеком. И поэтому у каждого свой Довлатов.
Бродскому повезло больше, если говоря о трагической судьбе двух этих творцов вообще можно заикаться о везении. После Бродского остались не только тексты: есть фильмы с его участием, аудиозаписи. Мы знаем его голос, манеру, тембр, интонации, мимику, жесты. И поэтому создать приемлемый для большинства образ Бродского проще, чем создать образ Довлатова. Ведь его голос звучит лишь у нас в голове. Его голос – это наш голос. Его интонации – это наши интонации. И поэтому, если писатель вам близок, фильм Алексея Германа-младшего может вам не понравиться, ведь вы можете не найти там своего Довлатова. Это нужно понять и принять прежде, чем приступать к просмотру и разбору картины.
Итак, 1971 год, шесть дней из жизни Довлатова накануне эмиграции Иосифа Бродского… Сергей Довлатов в исполнении сербского актера Милана Марича, внешне похожего на писателя, бродит по городу, то оказываясь в редакции газеты, находя там окровавленный труп своего коллеги по перу, покончившего жизнь самоубийством из-за того, что его не печатают, то спускаясь в тоннель строящейся ветки метрополитена, где находят десятки трупов убитых во время обстрела детей, то оказываясь свидетелем ареста своего друга фарцовщика-художника, которого насмерть сбивает машина…
Чем же озабочен наш герой? Что тревожит его чувствительное естество писателя? Он должен уболтать метростроевца-поэта Кузнецова, который перестал писать стихи из-за измены любимой женщины, дать интервью для газеты. Хотя на самом деле Довлатова интересует не интервью, а французский коньяк, который есть у поэта и который необходим Довлатову, чтобы попасть на вечеринку на некой даче, где некий важный человек, любитель коньяка, сможет помочь ему попасть в союз писателей. Внимание, спойлер. Важный человек оказывается проктологом, лечащим «нужных людей». То есть главная шутка в фильме буквально в том, что в Союз Писателей диссидент можно попасть лишь, простите, но иначе не скажешь, через 
- Ты хочешь такую куклу?
- Нет, папа. У тебя нет денег. Хотя мама говорит, что ты совсем не жалкий. Просто очень нежный.
Диалог Довлатова с дочерью из фильма.
Еще один квест для героя: поиски ростовой немецкой куклы. На протяжении всего фильма он будет спрашивать о том, где ее купить, или будет пытаться занять денег у случайных людей. При этом никто не дает ему ответа, но Довлатов откуда-то знает, что ему нужно занять именно 25 рублей. Эта сюжетная линия ничем не заканчивается и нужна, очевидно, чтобы рассказать о важности семьи для писателя. А еще – для подкрепления его связи с тем самым фарцовщиком- художником Давидом, которого играет Козловский… И, ей богу, Козловский старается играть, но увидеть в плейбое бедного, отчаявшегося художника – очень тяжело. Другое дело – поэт-метростроевец. Пожалуй, Кузнецов, роль которого играет Антон Шагин, самый убедительный, правдивый персонаж, в чью историю и отчаяние веришь. Также доверие зрителя завоевывает Артур Бесчастный, во второй раз сыгравший Иосифа Бродского. Ему удается очень убедительно воссоздавать манеру речи поэта. А еще Довлатову снятся сны. То Брежнев предлагает ему соавторство, то он оказывается в «Зоне» среди зеков, где встречает своего бывшего командира. Они ведут диалог о том, что в «Зоне» хотелось на волю, а на воле – хочется вернуться в «Зону». Внезапно с заднего плана к Довлатову подходит фигура и радостно провозглашает: «А помнишь, я тебе говорил, что настоящий Эстонец должен жить в Канаде?» Конечно, мы сразу узнаем рядового Пахапиля! И понимаем, что это, видимо, намек на неизбежную эмиграцию… Но сама сцена, пожалуй, самая неорганичная во всем фильме.
И если теперь вы задаетесь вопросом, а где же среди всего этого близкий нам ироничный, обаятельный, находчивый писатель Довлатов, так хорошо знакомый нам по своим биографичным искренним рассказам, то он присутствует в фильме в виде цитат, но, на самом деле, Довлатов - лишь символ эпохи, собирательный образ всех тех творческих людей, которых перемолол советский строй.
«Меня и моих друзей писателей не печатают ни в одном издательстве. Во всяком случае, не печатают то, что написано искренне и всерьез. А если в СССР тебя не публикуют и ты не член Союза Советских писателей, то тебя не существует. Тебя нет»,
- говорит Довлатов из фильма.
Бродский уезжает, Кузнецов пьет, фарцовщик борется с системой как может и гибнет, Довлатов, по собственному признанию, «сходит с ума» - все из-за невозможности быть опубликованным, услышанным, честным. Эта проблема объединяет всех героев картины. Это проблема объединяет их с нами.
«Довлатов» - единственный русский фильм, участвовавший в конкурсе Берлинского кинофестиваля, получил Серебряного Медведя за выдающиеся художественные достижения. Вернее, его получила художник по костюмам Елена Окопная. Что неудивительно, ведь в многочисленных интервью создатели фильма неоднократно подчеркивали с какой кропотливостью воссоздавали костюмы и интерьеры «конца прекрасной эпохи».
Фильм «Довлатов» создает не портрет писателя Довлатова, а портрет эпохи. Портрет подробный, детальный и честный. Сейчас, когда миф о советской утопии крепнет с каждым днем, создание фильма о тотальной несправедливости, отчаянии и жестокости того времени, страхе системы перед словом – смелый шаг. И поэтому вы должны его посмотреть. Да, возможно, вы не найдете там именно того Довлатова, чей голос звучит у вас в голове, но вместе с героями фильма вы за пару часов пройдете через то, с чем ежедневно приходилось сталкиваться всем, чьи книги не печатали, а выставки запрещали.
Текст: Александр Шек