Кто хоть раз путешествовал в режиме нон-стоп, менял города как перчатки, собирал истории, случайно подслушивая чужие разговоры, тот знает это странное ощущение, когда связать во времени и пространстве точку А с точкой В становится так же трудно, как и купить билет обратно, а не куда-нибудь дальше, вперед. Дэвиду Брауну, автору, солисту и основателю группы Brazzaville, это чувство точно знакомо. Дэвид — самый настоящий путешественник. Родился в Калифорнии, переехал в Барселону, между этим исколесил, кажется, весь земной шар, а еще самостоятельно освоил гитару и выпустил 12 альбомов.Дэвид Браун начинал саксофонистом в коллективе американского рок-музыканта Бека, но в 1997 захотел создать что-то свое, чтобы делать людей вокруг хоть чуточку счастливее. Так и появился Brazzaville, а саксофон в руках Брауна заменила гитара, купленная им за 30$ в лавке старьевщика в провинциальном японском городке. К слову, именно на ней Дэвид до сих пор играет на концертах. С ней же появился и в петербургском Театре Эстрады в ноябре.Но Brazzaville — это не только путешествия, это целая философия, редкий взгляд на мир, в котором нет места суете, материальное сведено к нулю, а грусть исключительно светлая, будто обнимающая теплым пледом. Чтобы понять, кто такие Brazzaville, достаточно зайти на официальный сайт группы. Вместо подробной дискографии с указанием дат и ссылок на интервью тут всего несколько строчек о том, что Brazzaville смотрит на мир как на «прекрасное место, полное чудес» и о том, что нравится музыкантам.«Тыквенный пирог, сады на крыше, пожилые люди, фургоны, компостные кучи, соленая рыба, гамаки, горячие источники, кучево-дождевые облака, раннее утро, прачечные, банановые блины, английские бульдоги, мангустин, летние грозы и запах горящих полей», — вот лишь некоторые из неожиданных вещей в длинном перечне.
В этом — в поиске красоты в мелочах — весь Brazzaville. Кажется, для Дэвида Брауна ничто не может стать обыденным и привычным. Любимая подушка? А почему бы не посвятить ей песню? И со сцены звучит «Pillow from home». Ключи? Они ведь у каждого с собой, почему бы не предложить зрителям позвенеть ими в такт? И зал Театра Эстрады наполняется ритмичным перезвоном.Концерт Brazzaville сложно назвать концертом в привычном смысле. Это скорее уютные посиделки со старыми приятелями. Подробные райдеры, поминутно расписанные сет-листы — все это совсем не про Дэвида Брауна. Что сыграть дальше, он спрашивает у зала, сопровождая каждую песню небольшой историей о том, как она появилась на свет.Dream Ocean — посвящение старому другу из Лос-Анджелеса. А Bosphorus родилась после того, как где-то в Турции Дэвид встретил девушку, которая рассказала ему, что вышла замуж за Босфор, выбросив в пролив кольцо.Дистанции между зрителем и музыкантами нет, граница между сценой и залом исчезает напрочь. Браун искренне иронизирует над всеми привычными концертными формальностями.«Сейчас я сообщу очень важную информацию. Мы сыграем «последнюю» песню. Этот жест в России что-нибудь значит? — Дэвид рисует в воздухе кавычки, — Потом вы очень сильно расстроитесь, начнете хлопать и кричать «Еще!», громко кричать — музыканты, они очень ранимые. И тогда мы радостно вернемся на сцену».
Что особенно подкупает, шутит Браун не только на английском, но и на русском, хоть и считает, что знает его плохо (наговаривает на себя). Впервые в Россию Brazzaville приехали в 2003 году по приглашению небезызвестного критика Артемия Троицкого. С тех пор Москва стала для Брауна одним из любимых городов мира, а сколько раз после первого концерта музыканты возвращались в Россию уже и не сосчитать.И в отличие от многих западных коллективов Brazzaville свои визиты не ограничивает городами столичными. Дальний Восток, Сибирь, сотрудничество с Земфирой, АлоэВера и Женей Любич, каверы на популярные еще советские песни — Star called Sun («Звезда по имени Солнце» Цоя) и Green Eyed Taxi («Зеленоглазое такси», наиболее известное в исполнении Михаила Боярского) – Браун увлекся Россией всерьез и надолго. Хотя, кажется, ни на этой планете, ни на других, будь они доступны для путешествий, не нашлось бы мест, к которым Дэвид Браун остался бы равнодушным.Каверами, которые уже давно полюбились российским поклонникам Brazzaville, концерт и завершился – неожиданно и до обидного быстро, будто кто-то незаметно перевел стрелки на два часа вперед.Мимо еще проносились горящие фары встречных машин, внезапно их сменяли ватные облака, проплывающие над далеким Камарило (The Clouds in Camarillo), потом смутно мелькали другие города и страны — по песням Brazziville можно изучать географию. Они — разноцветная мозаика историй, найденных в разных уголках мира.Нет, никакой попутки в действительности не было. Были только плюшевые кресла Театра Эстрады, Brazzaville и Дэвид Браун, которые без труда могли бы собирать стадионы, возьми они курс на покорение всевозможных музыкальных трофеев. Но тогда… Тогда, наверное, это был бы уже не Brazzaville.Текст и фото: Татьяна Барашкова
[gallery link="file" ids="130848,130847,130846,130845,130844,130843,130842,130841,130840,130839,130838,130837,130836,130835"]