Вы пишите об обычных маленьких людях, это надуманные истории или отголоски других историй?- Это не надуманные, а выдуманные истории, я воображаю. Как мне кажется, литература - это способ сделать воображаемого героя достоверным для всех. Есть множество авторов, пользующиеся историями, которые им рассказали или которые они услышали, от родственников и знакомых, к ужасу последних. Мне бы точно было бы неприятно, если бы человек с которым я общаюсь, использует меня для своих текстов. Будешь сидеть и молчать, а все равно выйдет боком. Я сочиняю истории, слушаю смотрю и внимательно наблюдаю. Со мной можно общаться безболезненно и безбоязненно.Насколько достоверно вы прописываете образы, люди думают «это про меня», когда читают?- Я стараюсь так делать, а получается или нет – не мне судить. Не знаю ни одного автора, который не сомневался бы получилось у него или нет. Всегда есть риск не быть достоверным, когда ты выдумываешь, но когда ты пишешь с натуры тоже может быть, что ты не понял человека.В этом сборнике есть рассказ который больше греет сердце, которое вы перечитываете?-Я никогда не перечитываю свои тексты, но в этом сборнике есть два особенных рассказала. Главная героиня рассказа «Там внутри» - мать слепоглухонемового ребенка, было тяжело погружаться и тяжело выходить, тяжело писать, волновалась как его прочтут и примут.
«Тудой» - рассказ от которого тепло. Он не про меня и не про людей, которых я знаю. Теплый, кишеневский рассказ переполнен запахом, вкусом и цветом моего детства и отрочества. Этого Кишенева больше нет.Каким было авторское название книги «Безбожный переулок»?-Десятка два вариантов было, как всегда. Нравилось больше всего «Уроки итальянского», и в переводах эта выйдет под таким названием. Мне «Безбожный переулок» тоже нравится, но при переводе смысл уходит, к сожалению. Редкий случай когда название которое мне нравилось будет в переводах. Тут «уроки» в смысле не только как в школе, а как те, что мы извлекаем, когда судьба так распоряжается в нашей жизни.Почему в ваших рассказах так много врачей и как вы умудряетесь так профессионально о них писать?- Я из семьи врачей, и сама очень хотела быть врачом, это мечта моей жизни. Документы из медицинского перекинула на филологический за 2 недели до окончания приема и до сих пор жалею об этом. Мой любимый словесник, совершенно прекрасный преподаватель в школе сбил с панталыку, сломал мне жизнь (смеется). Я теперь отыгрываюсь, пишу о врачах, потому что это моя несбывшаяся мечта.У вас есть в вашей библиотеке ваши книги изданные на других языках? Есть ли у вас стена славы?-Это скорее полторы полочки славы, а не стена (смеется). У меня прекрасные литературные агенты, их усилиям были сделаны переводы на 25 языков. Я стараюсь об этом не думать, чтобы сохранить чувство юмора и ясность разума. Я могу оценить английский и румынский, потому что я его изучала. Там прекрасные переводы. Очень интересно работать с переводчиками, я же сама по образованию переводчик. Некоторые переводчики варятся в себе, а некоторые наоборот, пользуясь тем, что автор жив, задают вопросы. Я лишний раз поняла какой это невероятный труд – переводить.Как заграницей позиционируются наши авторы?- В каждой стране по-своему, я знаю только Европу, потому что перевод на арабский еще не сделан и должен быть еще монгольский… Даже не знаю, что будет на обложке написано.
Поразительно когда выходят переводы и потом тебе присылают критику и отзывы. Пользуюсь google translate, он творит чудеса, когда перевожу там отзывы – помираю со смеха.
А на обложках пишут по всякому – лауреат книжных премий, финалист Букера, иногда пишут очень смешно «автор мирового бестселлера», тогда я падаю и лежу под столом. С другой стороны 25 языков это много, даже если продалось по 10 экземпляров, не бестселлер конечно, но очень даже мировой (смеется). Интересно, что сохранилась вера европейского читателя в то, что русский автор знает ответы на большие вопросы, про жизнь/смерть. Вот русский сейчас нам расскажет зачем мы живем и что будет после смерти. Был Толстой, Чехов, Булгаков а теперь Степнова, это очень трогательно. Книгу принимают тепло и понимают ровно то, что я хотела сказать. Мы все люди, все одинаковые и не важно на каком языке мы говорим, важно на каком языке у нас болит сердце.Предлагали ли вам экранизировать ваши книги?- Да и я всем отказала, потому что потом смотреть это надо будет и корчиться от стыда. Ни в коем случае никаких экранизаций. Вот будет здорово отказать кому-нибудь еще и в Голливуде.А кому доверили бы снимать кино?- Доверила бы любому режиссеру, который бы отнесся к своей задаче как к художественной, не «давайте сделаем бодрый сериал и срубим бабла», а «сделаем хорошее кино». Должно произойти большое чудо, чтобы получилось хорошо.Какие блюда вы любите?- Очень люблю докторскую колбасу. И это ужасная тайна, никто не знает кроме мужа и кошки (смеется). Уверенна что в нее что-то подмешивают, но она открыла прямой путь к моему сердцу. Стараюсь есть ее как можно реже, красоту все-таки нужно держать в рамках разумного.Текст Лилия Бариева