В первую очередь хочется отметить красивую, приятную глазу картинку. Режиссер этой «ожившей классики», Питер Гринуэй, всегда отличался любовью к живописи и особым экранным играм. Вот представьте, кадр состоит из 3 частей. При этом показаны либо разные эмоции одного героя – игра. Либо герой и фон. Либо монтаж цветного и черно – белого. Подача, работа монтажера Элмера Люпена и оператора Рейнира ван Бруммелена просто замечательная.
В сюжет фильма хотелось бы добавить скорости и движения. Несмотря на заявленную интригу, кроме постельных сцен в фильме ничего и не происходит. Посещение музея смерти, если только.
Роман главных героев - самого "маэстро" и Паломино Каньедо, молодого историка, начинается с рабочих отношений между туристаоми гидом. Питер Гринуэй не даёт ответов, что это - мексиканское приключение или творческое совращение? А, может, любовь? Несмотря на то, что часть зрителей не выдержала откровений, горизонтальная сторона отношений не выглядит пошло. Насколько это возможно при кадрах с двумя голыми мужчинами в ограниченном пространстве. Это страсть, любопытство, любовь, творчество, дружба. Это человеческое притяжение и «блажь» великого творца. Великим людям ведь многое прощают.
Пронизанная солнцем история заканчивается через 8 месяцев. Или 100 миль отснятого материала. Несмотря на то, что рабочие моменты в кадре совсем не видны. Финансирование фильма, который снимал Сергей Эйзенштейн, было урезано. Режиссеру указали на дверь, и он вынужден был уехать в родные Советы. Он расстается со своими туфлями, сбрасывая их вниз с высоты. Нетипичное поведение для русского. Мы ведь не расстаёмся с вещами. Он медленно уезжает по городу, в странной и страшной маске на лице.
Привлекательный человек в белом брючном костюме на подтяжках (подарок Чарли Чаплина, между прочим), с копной кучерявых волос, остается прежним. Чуть более наполненным и раскованным, но совершенно пустым эмоционально. Теперь он знает, что мексиканец Паломино Каньедо (у которого, между тем, есть семья и дети) умеет любить. И он, Сергей Эйзенштейн, любит его.
У Сергея Эйзенштейна не остается ничего, кроме пленки, которая станет фильмом спустя много лет. Только в 1998 году Олег Ковалов снял фильм «Мексиканская фантазия» под лозунгом «утраченный шедевр легендарного художника».
Что касается главного – интриги фильма – то она проста. Режиссер Сергей Эйзенштейн рисовал эротические рисунки, было у него такое увлечение. И действительно он не сразу осознал свое влечение. Его не тянуло ни к мужчинам, ни к женщинам. Детство режиссера было непростым, родители часто ругались. Традиционные отношения пугали Сергея Михайловича. Он был дважды женат, но при этом физическая близость в этих союзах отсутствовала. Это скорее были партнерские, бытовые отношения. И в его фильмах нет привычных женственных образов, только этакие «скифские бабы», соратницы и воины. Фильм "Эйзенштейн в Гуанахуато" открывает нас глаза на многое.
Текст: Мария Колбанова
Фотографии из открытого доступа