Полёты во сне и наяву: мемуары 90-летнего мудреца

Проснувшись рано утром 29 августа, в день своего 90-летия Мудрец не станет собирать вещи для своих похорон и прощаться с близкими, он возьмёт в свой дом старого кота, решит очаровать юную девственницу и поймёт, что это не подведение итогов, а лишь очередная черта в забеге перед вечностью. 

_MG_1673-2

«Memoria de mis putas tristes» («Вспоминая моих грустных шлюх») – последняя (по крайней мере, так автор хотел её представить) повесть, над которой трудился великий колумбиец Габриэль Гарсиа Маркес. Она вышла в свет десять лет назад после почти что двадцатилетнего перерыва в писательстве. Книга стала первым художественным сочинением после 1985 года, когда автор решил прекратить свою писательскую деятельность. Книга не стала последней, за ней, в 2009 году в свет вышла повесть «О любви и прочих бесах» – ещё одно признание в любви жене Мерседес. Автор, до недавнего времени считавшийся живым классиком, заставил весь мир вообразить Латинскую Америку такой, какой она предстает в его текстах – магической и притягательной. За это получил Нобелевскую премию – за умение мастерски сочетать фантастическое и реалистическое в мире воображения и проецировать это на реальную проблематику современности. В 2011 году режиссёр датского происхождения Хеннинг Карлсен снял фильм на основе повести Маркеса, картина пока что является ее единственной экранизацией.

В эпиграф Маркес выносит слова из книги японского писателя Ясунари Кавабата «Дом спящих красавиц» 1961 года. «Он не должен был позволять себе дурного вкуса, — сказала старику женщина с постоялого двора. — Не следовало вкладывать палец в рот спящей женщины или делать что-нибудь в этом же духе». Литературный коллега так же, как и Маркес, является лауреатом нобелевской премии по литературе. Старик, отчаяние, публичный дом и одиночество – это главные перекрёстные ниточки между их произведениями. Восточная философия становится отправной точкой для рассказа Маркеса о своём старике, персонаже, которого ни разу не называют по имени. Герой, пожалуй, прототип любого одинокого старика, который потратил жизнь на плотские связи без любви, и, прожив почти 100 лет, начинает оценивать пройденную жизнь.

Единственная любовь, которую Мудрец испытал за все девять десятков жизни – это безмерная любовь к своей матери Флорине де Диос Каргамантос – полиглотке и обладательнице свойства, какого не было ни у кого во всем городе: «она была моей матерью». Это чувство становится в противовес всей жизни автора мемуаров, придававшегося «любви» лишь за деньги. «Не дай себе умереть, не испытав этого чуда ‑ спать с тем, кого любишь» – эту пророческую истину поведала ему бывшая любовница Касильда Армента, одна из тех «putas», о коих идёт повествование. Противовесом тембесчисленным шлюхам, о которых вспоминает Мудрец, становится невинная Дельгадина – возможно, последняя любовь старика.

[caption id="attachment_48922" align="alignright" width="650"]0c1ecf57dea7539fb189257167a255a9 Экранизация[/caption]

Повесть романтическая, наивная, печальная, но вполне реальная. Волей неволей задаёшься вопросом, где же здесь присутствует прославленный магический реализм Маркеса? Магическая сторона – в сновидениях, которые приходят Мудрецу во сне и наяву.

Магия фантазии занимает важную нишу в творчестве писателя. Так, в раннем рассказе Маркеса 1950 года «Глаза голубой собаки» двое влюблённых встречаются только во сне и надеются найти друг друга наяву по кодовым словам. В повести «Вспоминая моих грустных шлюх» Мудрец и Дельгадина встречаются уже не во сне: спит лишь она, а он наблюдает за её мерно вздымающимся от дыхания обнажённым телом и напевает на ухо песенку из испанского фольклора «У кроватки Дельгадины ангелы стоят». Но судьба Дельгадины из старого романса не отличается счастливым концом, а Мудрец все равно выбирает именно эту песню. Возможно, по причине мученичества обеих – настоящей Дельгадины, умершей запертой в башне от жажды и рукодельницу, которую Мудрец нарёк именем страдалицы. Девушку, которая зарабатывает на жизнь, пришивая сотни пуговиц за день, сидя в мастерской. Не сладка жизнь юной девы, раз она пошла на тот шаг, что предложила ей Роса Кабаркас, хозяйка борделя.

Повесть внутри повести – это воспоминания, за которые берётся пожилой человек с единственной целью – рассказать о своей великой любви. «Вспоминая моих грустных шлюх» назвал свои мемуары персонаж, а Маркес следом за ним назвал так весь мир, в котором жил Мудрец. Может показаться, что колумбиец пишет о самом себе: Маркес тоже влюбился в свою избранницу, когда ей было 13 лет (хотя ему и не было 90). Зато неимоверное сходство с его реальной жизнью есть в рассказах о бесчисленных женщинах – Маркес был завсегдатаем борделей. Он берётся за написание повести в 76 лет. Писатель-философ уже тогда подводил итоги жизни (как и его герой), твёрдо решив, что это станет последней книгой, хотя после выхода её в свет он прожил ещё 10 лет.

_MG_1662-2Мудрецом героя называют его коллеги, поклонники, женщины, которым он вёл счёт, и которых к 50 годам насчитывалось более пятисот. Из его рассказа мы постоянно узнаём имена новых персонажей, а сам он остается не названным. Лишь немногие именует его мудрецом, обращение остальных персонажей к нему остаётся за пределами воспоминаний журналиста. Поэтому человека без имени я тоже называю Мудрецом. Человека, который к 90 годам понял смысл понятия умереть от любви и написал статью под названием «Как быть счастливым на велосипеде в девяносто лет». Старость не причина тому, чтобы переставать быть юным, годы не оправдание затхлости жизни. Эта повесть, одновременно и мемуары, рассказывающие о пошаговом старении человека – от 40 до 90, и история длиной в 365 дней в промежутке между 90 и 91 годом жизни.

Вся книга – это сборник цитат, в котором каждый читатель найдёт что-то трагикомичное, созвучное именного его душе и мироощущению. Благодаря фантазии писателя и его магическим историям мы можем узнать, что все скорбящие души после смерти попадают в Нью‑Йорк, чувство стыда может сформироваться гораздо лучше, чем представление о смерти и то, что приближают будущее именно тихие сумасшедшие. Немного печальный юмор идёт лёгким вкраплением между описаниями постельных и абсолютно невинных сцен с Дельгадиной, и рассказами о приобщении к искусству любви.

Смысл своей долгой жизни герой узнаёт только лишь после встречи с Дельгадиной – девушкой, чьё имя он не знал, но его писательское воображение нарисовало ему её. Он видел Дельгадину только спящей и обнажённой, одетую и проходящую мимо, он, возможно, и не узнал бы. Ему как будто бы хватало тех часов, проведённых наедине и тех слов, что шептал он ей на ухо, пока она спит. Его пугала её реальность, и разжигала воображение её мифичность. Письма на стекле в ванной, романтические послания одной и всем, которые он печатает в «Диарио де‑ла‑Пас», щедрость и бурная ревность – любовь умеет возрождать человека, который находится на пороге смерти: «меня потрясло прозрение, что я слушаю последний концерт, отпущенный мне судьбою в этой жизни. Я не испытал ни боли, ни страха, а только всесокрушающее чувство: мне довелось это пережить». Любовь на склоне лет дарит ему чудо пребывания в иррациональном мире – мире галлюцинаций и сновидений, следствии любовной лихорадки.

Старость и любовь – два несовместимым почти для каждого человека понятия - нашли друг друга в повести Маркеса – последней исповеди грешника. И пусть это будет восславлением старости – решил Мудрец, а за него и сам Маркес. О нет, он не станет ныть о прожитых годах, он снова вспомнит своё магическое число 100: «Наконец‑то настала истинная жизнь, и сердце мое спасено, оно умрет лишь от великой любви в счастливой агонии в один прекрасный день, после того как я проживу сто лет». Мудрец изрекает истину, до которой он шёл все 90 лет.

Текст: Екатерина Приклонская

Отзывы

Добавить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован. Все поля обязательны для заполнения