«…Вместо звезд я подарил тебе целую кучу смеющихся бубенцов….»

Ганс Христиан Андерсен. Сказка «Дюймовочка». Детский театр кукол «Бродячая собачка». Режиссер Альфия Абдулина. Санкт-Петербург.

«Дюймовочка» в постановке театра кукол «Бродячая собачка» - история камерная, сделанная о любви и с любовью. Сотканная из музыки и света, она – настоящее чудо, подлинное волшебство.Поэтично само начало. На холсте охристого цвета мы видим тень женщины в кружевном чепце. Сидя в кресле, она неспешно вяжет, тихонько напевая, какую-то незатейливую мелодию.  Но вот актриса, сложив ладони лодочкой, притягивает их к груди, и рукоделие принимает образ новорожденного, а песнь -  колыбельной.  Тепло, уют, покой и в то же время незримая тоска, «тоска по любви», угадываются в чуть наклоненном вперед, сжавшемся тельце. В плоском мире теней ей зябко, одиноко. Но вот раздается стук, появляется старушка (точнее, ее тень), она протягивает женщине зерно, то самое, из которого вырастет Дюймочка (Анна Перевозчикова).Вся сцена, длящаяся доли секунд,  происходит за ширмой. И не случайно: рождение новой жизни – таинство, в которое не должно посвящать постороннего. Да и мир, лишенный любви, –  это  всего лишь мир контуров и очертаний, искаженное представление о действительности, кривозеркальное отображение (сопоставление профиля героини с профилем старухи).Объем буквально возникает с приходом Дюймовочки: на небольшой полукруглой площадке появляются  куклы, осязаемые декорации, сольное пение сменяется инструментальной музыкой. Задорная девочка в голубом платьице с развивающимися волосиками влетает на сцену, оживляя ее, наполняя светом. Она резвится, задорно смеется, качается на качелях - свободная,  порхает по жизни. Этот неожиданно распустившийся цветок и есть воплощенная Душа; мелодия, объединяющая в себе множество инструментов: струнные, клавишные, духовые соединяются в этом хрупком существе в симфонию Гармонии, заполняющей пространство.Идиллическое существование нарушает Жаба-сын (Александр Никонов). Неуклюжее круглое существо, с непропорционально длинными и тонкими лапами, напоминающее не то Лизуна из голливудских «Охотников за привидениями», не то нашего Бабая, выпрыгивает из-за кулис, ломая те самые качели, на которых только что воспаряла над миром девочка. Жаба-сын  выбивает опору из-под ног: Дюймовочке больше не на что опереться. Вступив в контакт с действительностью, соприкоснувшись с реальностью, она теряет себя: смех умолкает, а легкая, ненавязчивая мелодия героини уступает место тяжелому, грубому, разухабистому звучанию Жаба.Все дальнейшие встречи Дюймовочки с Жуком и Кротом (Александр Никонов), Мышью и Ласточкой (Екатерина Тихомирова)- есть попытки возвращения к себе. Одновременно это еще поиск языка, умения контактировать, договариваться с миром, любить не все вокруг, а кого-то конкретного, одного.Можно проследить цепочку изменения отношений Дюймовочки с каждым из героев: как уменьшается степень заботы о ней со стороны других и увеличивается доля ее участия. И если вначале Жаба-сын, сломав качели, тут же предлагает ей свою спину и, радостно прыгая от удовольствия, заботливо гладит девочку по голове, то ближе к финалу Дюймовочка из последних сил, ничего не требуя взамен, самоотверженно выхаживает прихворнувшую Ласточку. А та, выздоровев, из обыкновенной птицы превращается в Птицу счастья.Встреча с Эльфом (Александр Никонов) – награда, в прямом смысле, заслуженная, выстраданная. Его появление происходит ровно тогда, когда повзрослевшая героиня готова принять этот дар. Сказочное и притчевое начало умело соединяются режиссером (Альфия Абдулина): новый друг, как две капли воды, похож одновременно и на саму Дюймовочку, и на Маленького Принца Антуана де Сент-Экзюпери: те же растрепанные волосы, та же легкость, тот же заливистый детский смех. В финале оба героя воспаряют над миром, оставляя лишь «тысячи звенящих бубенцов».

Текст: Яна Постовалова

Фото любезно предоставлены литературной частью театра "Бродячая собачка"

Отзывы

Добавить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован. Все поля обязательны для заполнения