Спектакль Томи Янежича «Человек» по мотивам книги Виктора Франкла «Скажи жизни «Да»: записки психолога, пережившего концлагерь» идет в БДТ им. Товстоногова уже 10 лет. Я впервые увидела его 18 ноября этого года, уже зная основу. Вероятно, зрителю, не читавшему книгу и не знакомому с другими работами Виктора Франкла, восприятие и понимание постановки дается нелегко. При всем старании актеров и тонкой режиссуре трудно передать содержание этого произведения в виде своеобразного конспекта, пусть и безупречно визуально-пластически оформленного.
Зато, если вы читали книгу, то будете вознаграждены психотерапевтическим воздействием этой условной драмы, разыгранным не по театральным правилам. Персонажи одеты по моде сороковых, они не меняются внешне, лишь рассказывают/показывают трансформацию внутреннюю, не избегая неловкости остранения, словно бы принуждая себя говорить, через силу раз за разом прорабатывая травму.
Концлагерь не показывают; только во втором акте открывается пространство за занавесом — белый стерильный куб, выложенный кафелем, не то душевая, не то газовая камера — они ведь выглядят одинаково (художник Бранко Хойник). Характерно отражается в этом месте стук копыт белого коня, который появляется сразу после слов о том, как толпа заключённых напоминает стадо овец. Грохот шагов животного, вышагивающего послушно на поводе вправо-влево, влево-вправо, усилен и подзвучен, и эта неловкая сцена становится запоминающейся метафорой все той же травмы.
Ритмически организованная аудиокомпозиция спектакля убаюкивает сознание: то взрывается фоновым громом оркестра, пока вы пытаетесь расслышать крик рассказчика, то сдержанным речитативом, что оттеняет ад описываемых событий, вводит в гипноз. Готовит к финалу, в котором образно показана работа логотерапии, но показана не в словах. В объятьях. Человек обнимает, утешая, другого — застрявшего в бешеной злобе, вынашивающего мысль о мести — и гневные вопли смолкают. Человек обнимает того, кто после всех страданий оказался выброшен на берег экзистенциального одиночества, кого не встретили любимые люди — потому что не выжили — и горе уменьшается.
Текст: Анна Рыбалка
Фото театра