Один из немногих, но удачных показов, пожалуй, главного интереса в настоящее время российских кино-, а в особенности романомихайловских манов, фильма «Путешествие на Солнце и обратно» состоялся в кинотеатре «Ленфильм» 2 августа. Удачный, так как на большом экране и, вместе с тем, полный, единовременный всех семи серий этого сериала (а по определению режиссера — «фильма, состоящего из семи глав»). Сумевшие не поддаться на просмотр в онлайн-кинотеатрах, где «Путешествие…» уже демонстрировался к этому времени частями, несомненно выиграли: непрерывность, вкупе с большим, «настоящим» экраном, помогло полностью погрузиться в иной, лишь визуально напоминающий нашу обыденность, а на самом деле — в какой-то другоразмерный мегамир, лишь притворяющийся ею (вспоминается господин Мозес из «Отеля “У погибшего альпиниста”»).
Уже после первых десяти минут просмотра фильма возникает определённая ассоциация с «Фаустом» А. Сокурова. Этот последний фильм знаменитой тетралогии образует некий антаблемент, соединяющий колонны под названием «Молох», «Телец», «Солнце». Р. Михайлов же прямо указывает, что «Путешествие…» является «итогом предыдущих работ», коих уже семь (за 2,5 года! — стремительное вторжение в кинематограф!). И если каждая сама является сложно построенным конгломератом сновидений, восточных мистик, погружения в (полу)выдуманную блатную жизнь со своими канонами, психологическими и психиатрическими отсылками и изысканиями, мелодрамных канонов и, вместе с тем, поисков и решений новых режиссёрских задач, помноженных на операторские, часто талантливо сымпровизированные Алексеем Родионовым, работающим на всех его картинах, казалось, совершенно небывалым способом, не расставаясь с ручной камерой, оказывающимся в нужном месте и нужном ракурсе, то «Путешествие…», оперируя этими и многим другим, что составляет «Вселенною Романа Михайлова», добавляет к этим связям дополнительные отношения, значения, новые аналогии и коммуникации, коррелирующие эти входящие данные и образующий кластер, позволяющий понять окружающий нас социум на многих уровнях, от экзистенциальных особенностей нашей державы до понимания когнитивной репрезентации так называемого «Я-агента».
Особенность кинематографа Р. Михайлова состоит в том, что, несмотря на искусное соединение «смотрибельного» story, рассказа, рассчитанного как на «широкого», так и на «думательного», артхаусного кинозрителей, он интересен не только (не сколько) сюжетом («что?») и его подачей («как?») посредством активных мыслительных процессов, приводящих к оценке затрагиваемых тем с последующим выводам, но — его воздействием на зрителя, которое идёт на уровне подсознания, трудном (а иногда и невозможном) для передачи лексически, а зачастую и коннотативно, при котором появляются, рождаются некие эмоции, глубинное ощущение, погружение в «другой мир», предлагаемый режиссером.
Такая прямая, плохо поддающаяся логическому контролю, связь между режиссером и зрителям, вообще говоря, опасна, так как режиссёр выступает в качестве гипнотизёра, вовлекая зрителей в своё подсознание, в свой мир. И остается только радоваться, что Михайлов, умеющий вовлекать и погружать зрителя в этот мир, не является адептом низменных, темных сил! (Примеры такого темного. гипнотического, суггестивного воздействия на (не только!) зрителя нам хорошо известны).
Мы намеренно не касались сюжета фильма: в рамках этого текста это не так уж и важно и было бы мало объективно. Просто: смотрите фильмы кинорежиссёра Романа Михайлова! Желательно — в хронологической последовательности их появления — для постепенного и, одновременно, более глубокого понимания этого явления: универсум Романа Михайлова.
Текст, фото: Юрий ИЛЬИН