В Петербург с гастролями на этой неделе, 15-16 июля, приезжало московское независимое Пространство Внутри — центр притяжения и тусовок любителей альтернативного театра обеих столиц. Во многом это наследник Гоголь-центра, который никогда не исчезнет из нашей памяти, а многие спектакли остались и в интернете, потому что искусство нельзя до конца истребить, запретить, уничтожить, посадить в тюрьму, пока остаются люди, любящие его.
«Зеркало» режиссёра Саввы Савельева (в основе — его же пьеса по мотивам рассказа Генриха Бёлля «Молчание доктора Мурке» и романа Курта Воннегута «Бойня номер 5, или Крестовый поход детей») как раз исследует тему исторической памяти, во многом неудобной, болезненной, травматичной, а также ставит множество трудных вопросов. Кому нужно было бомбить Дрезден в феврале 1945 года, на День святого Валентина? Куда исчезли шедевры мировой живописи из Дрезденской галереи, в каких тёмных подвалах они хранятся? Отвечают ли дети за грехи отцов? Как сохранить ценности и идеалы, если быть удобным и покорным конформистом куда как проще и безопаснее?
Декорации спектакля (художник, не поверите, тоже Савва Савельев) — простая уютная квартира в Мюнхене — цветок на полке, шкаф-он же звукозаписывающая студия, два кресла, столик, проигрыватель. Здесь живёт Поль, радиодиджей (Павел Табаков), скрывающий тайны мрачного прошлого — его отец был нацистом, в их доме висела только одна картина — портрет Гитлера. А в 1965 сын выходит с плакатами на митинги, бьёт витрины магазинов в компании таких же молодых революционеров, крутит роман с дочкой олигарха. Он ругает старый мир, борется за свободу, но неясно — это дань моде или его твёрдые убеждения. И чувствуется, что в перспективе у него — непыльное местечко в фирме будущего тестя, а протестная молодость останется где-то там, в приятных воспоминаниях юности.
Как в зеркало Поль смотрит на Уве Ланга (Савва Савельев), профессора, читающего лекции об искусстве. Он пришел к Полю, чтобы вырезать из своей старой лекции, которая будет транслироваться по радио, слово «Бог». Не совсем понятно, чем обусловлено такое решение: государственным трендом на атеизм, или взгляды самого профессора так поменялись. Но в любом случае профессор меняет в своей же лекции слово «Бог» на «То высшее существо, которые мы чтим», такой вот кошмарный новояз. Я не знаю, что страшнее: цензура или самоцензура, которая не даёт людям внутренней возможности говорить, что они думают и называть вещи своими именами? Жду, когда под запрет попадут слова «свобода», «любовь», «надежда». И как быстро люди забудут их. Какое это счастье — говорить, что думаешь! (с).
Но эти игры со словами — не главное. Профессор думает, что картины из Дрезденской галереи — у Поля (по его мнению, их украл «плохой нацистский папочка») и хочет забрать или выкупить их. Зритель поначалу верит (я, по крайней мере, верила), что он хочет вернуть эти шедевры человечеству. Но, оказывается, у него есть покупатели в разных частях света. «Сколько стоят деньги, сколько стоит слава?». В этом спектакле нет положительных персонажей, и это не конфликт отцов и детей или старого и нового мира. Это зло, которое прорастает из плевел страха, безрассудков, человеческих слабостей и лжи.
«Зеркало» — острый, злой и неудобный спектакль, который не щадит зрителя, сталкивает его с реальностью, не приукрашивая и не сглаживая её. Мы видим военную хронику, мы видим шрамы, которые оставляет война на телах и в душах. В канун Нового года встретились где-то в центральной части Мюнхена два травмированных человека. Но никаких уроков из своих травм они не извлекли. Мне вообще кажется, что профессор и Поль — один и тот же человек. Оба выросли без отцов, оба умеют выкрутиться из любой ситуации, оба одержимы одной единственной верой — верой в деньги. Всем советую ходить на спектакли Пространства Внутри — именно там сегодня происходит актуальный и важный театр. Браво!
Текст: Алла Игнатенко
Фото театра