Эстетизация, фрустрация, апатия: как различные медиумы современного искусства исследуют состояния коллективной опустошенности

Современное актуальное искусство выполняет множество очевидных и неочевидных общественных функций: от фиксации семиотических микросдвигов и разработки стратегий повседневной жизни до создания моделей жизнетворчества и новых способов каталогизации реальности. Любопытно, что сами деятели искусства часто либо не осознают, что через свою практику они выполняют общественно важные задачи, либо прямо это не артикулируют. Одной из таких функций, одним из видов таких арт-деланий можно назвать выявление и формулирование состояний, которые в данный момент переживают, разделяют и самовоспроизводят большие группы людей. В этом смысле художники, как неотъемлемая часть этих групп людей, через свои произведения проговаривают и делают ощутимым (видимым, пригодным для дискуссии) то, что находится в зоне непроговоренного. То, что находится между телесным ощущением и плохо контролируемыми словесными импульсами коллективного бессознательного. В этой статье мы расскажем вам о трех деятелях современного искусства, работающих в совершенно разных медиумах и исследующих состояния коллективной опустошенности современных постсоветских сообществ.

Роман Скуратович. Музыка

AVANGARD DP MUSIC

Роман Скуратович, пианист и диджей из Минска, исследует телесные состояния через призму изобретательного и нарочито эклектичного саунд-дизайна. Его звуковые полотна одновременно будоражат, ставят в тупик и буквально пронизывают слушателя хитросплетениями сбивчивого ритма, впиваясь намертво в память. Его треки, вроде “AVANGARD DP”, представляют собой дотошный звуковой автофикшн, практически безукоризненный дневник наблюдений за тем, как состояние опустошенности и бессилия отражаются в звуках и голосах, звучащих в моменте, когда человек находится наедине с собой. Эффект от его звуковых полотен легко перекладывается на язык ассоциаций и считывается с первого прослушивания. Звуковая среда, создаваемая Скуратовичем, одновременно тягучая, многослойная, разносоставная, отзывается спазмами, холодностью конечностей, сухостью в горле и ощущением дереализации. Музыкальные работы Скуратовича являются как музыкой, так и не-музыкой; это компактный малоформатный трек для личного прослушивания, саунд-арт для галерейного пространства, а также то, что можно включить на полуподвальном рэйве или исполнить в концертном зале консерватории. Музыкант размыкает жанровые условности и создает музыку, вскрывающую, с одной стороны, перформативные конвенции, а с другой стороны, оболочку молчания, покрывающую телесные аффекты, опыт переживания которых есть у громадного количества людей. Здесь музыка становится и диагнозом, и описанием, и инструкцией по преодолению болезненного состояния, которое в данный момент времени переживают миллионы людей.

VELLY. Графика

серия работ “SUSPENSION”

Московская художница VELLY как никто другая работает с темой коллективной апатии, фрустрации и опустошенности. Ее основной художественный прием (который, тем не менее, не становится избитым от многократного употребления) – это использование простейших графических монтажных решений: просвечивание, удвоение объектов, параллелизм контуров. Эти простые, но действенные изобразительные средства позволяют ей создать в своих предельно лаконичных и реалистичных работах особое ощущение, которое можно охарактеризовать как тревожное, ирреальное, пульсирующее, легко становящееся частью твоего персонального зрительского опыта. Изображенные VELLY люди амбивалентны как к жизни и смерти, так и к пустоте и наполненности. В своей наиболее эстетически радикальной серии работ “SUSPENSION” художница изображает раздвоенные сущности, отсылающие к танцорам балета, телесным линчевским двойникам, мистериальным олицетворениям человеческих пороков и добродетелей. Эти работы становятся своеобразным предостережением, которое построено на дотошном описании механизмов групповой опустошенности: ее участники обезличены, размножены и подчинены анонимному танцу, который, будто бы, не несет в себе никакого человеческого содержания. Художница рассматривает фрустрацию как персональное качество, которое, проникая в ткань социума и становясь общественным свойством, теряет свой потенциал спасительного эскапизма в уединении. Это захватывающий опыт – следить за этическими и автосоциологическими умозаключениями художницы через призму последовательно разворачивающегося нарратива ее минималистичных художественных работ.

Анастасия Юсупова. Фотография

Серия работ “На грани вдоха и выдоха”

Анастасия Юсупова, фотограф из Москвы, исследует не саму групповую опустошенность как таковую, как факт общественной жизни, или то, как она раскрывает себя в документах повседневности; её скорее интересует коллективная апатия с точки зрения возможностей персонального мифотворчества. В своих фотографиях Анастасия сознательно скрещивает, утверждает и противопоставляет три компонента: человеческую фигуру, локацию и оптический глитч. Химическое напряжение между этими тремя элементами создает ландшафты семиотического погружения в механистически организованный процесс производства прибавочного смысла. Фотограф видится фигурой не визуального, а скорее калейдоскопического запечатления мира, где все элементы взаимозаменяемы, но только за исключением эмоциональной основы фотосюжетов. Мифотворчество в условиях тотальной социальной опустошенности — это своего рода желание невозможного, некий экстремальный вид надежды на невозможное. Эту надежду олицетворяют персонажи Юсуповой, будто бы нерелевантные современной городской среде, укорененные в образах и эстетике старых добрых времен, когда социальное тело не было сковано узами вынужденного творческого бессилия. Однако работы Юсуповой – это не бегство в ностальгию, а скорее сознательное изобретение какого-то иного пути, заимствующего элементы бегства в ностальгию, но не опирающегося на неё на все сто процентов.

Текст: Сергей Попов

Отзывы

Добавить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован. Все поля обязательны для заполнения