Гастроли Театра им.Пушкина в “Балтийском доме” состоялись 3 декабря. МХАТовский курс Евгения Писарева представил спектакль по мотивам произведения Бориса Васильева “Завтра была война”, режиссёр Владимир Киммельман. Мы побывали на постановке и узнали, кого винить в смерти и несчастной жизни.
Повесть Бориса Васильева “Завтра была война” — довольно странный выбор для постановки целого спектакля. История о взрослении советских детей перед Великой Отечественной войной создает странное впечатление гиперреализма, происходящего на фоне сталинского конструктивизма, огромной красной звезды (художник София Егорова), которая впоследствии будет разобрана, разбита событиями в 9 “Б” классе.
Как учебный спектакль это работает. Третьекурсники МХАТа рассказывают о тяжелом советском быте 1930-х, когда нет понимания, что кого-то из “своих” могут забрать или арестовать. Жизнь школьников идет своим чередом, Искра Полякова (Екатерина Рогачкова) увещевает Зину Коваленко (Елизавета Кононова) за недостаточное рвение к идеалам советской женщины. Но, по всей вероятности, Зина выросла в полной семье, не всем так повезло иметь мать-комиссаршу, как Искре. За действие спектакля героиня Екатерины Рогачковой проходит своеобразную эволюцию, ранее озвученную Зиной: от советского человека до женщины. Она помогает Саше Стамескину (Назар Сафонов) осуществить мечту: делать самолеты, благодаря чему между персонажами возникает некое подобие детского, еще совсем неясного чувства, которому Искра поначалу противится. Лишь трагедия одноклассницы Вики Люберецкой (Вероника Сафонова) пробуждает в ней человечность — тогда еще слова эмпатия не придумали. До того она ведет себя как верный и преданный товарищ, по справедливости решая любой конфликт, становясь главнокомандующей класса.
Советские формулировки заразительны своей простотой и пафосом, как видит читатель. Постепенно мир постоянно “выступающей с трибуны” героини изменяется, и взрослые герои обладают определенным функционалом — нарочито честный простой директор (Владимир Майзингер) учит 9 “Б” жизни, а не географии, устраивает спевки (действие спектакля сопровождается оркестром из школьников), и борется с Валендрой (Анастасия Лебедева) — типичным учителем с синдромом “директора черного моря”, идеальным советским бюрократом, желающим власти над умами. Анастасия Лебедева создает блестящий рисунок роли, и детали вроде смены обуви, когда приходит “товарищ из органов”, удары указкой по слову “человек” и даже ужасающая походка под стук метронома часов напоминает известную всем песню Pink Floyd.
Образы взрослых в спектакле выстроены просто, на антитезе — на каждую “училку” найдется “директор”, а на каждую “комиссаршу” — интеллигентный чиновник, обвиняемый в содействии непонятно какому врагу. Но пока одни взрослые строчат доносы, а вторые страдают от того, что нужно делать как надо, а не как хочется, молчать ради непонятного всеобщего блага — дети воспринимают эту борьбу всерьез, и судьба Вики Люберецкой, интеллигентной девочки, которая так и не сдалась и не согнулась под бюрократией Валендры, под желанием согнуть дочь предполагаемого врага народа в дугу центральна. Линия героини Вероники Сафоновой, отличающейся от других легкостью и каким-то несоветским достоинством, приводит к главному конфликту истории — как сохранить долг перед родиной и остаться человеком, кого важнее любить — близких или коллектив?
Сценография с полупрозрачной красной звездой, с обратной стороны которой скрываются комнатки и квартиры, школьный класс — самая очевидная метафора советского быта. Но после того, как Вика Люберецкая решает покончить собой — два уголка звезды превращаются в Алый парус Ассоль и Грея — их прикрепляют к парте как своеобразный памятник непоколебимости и независимости.
Можно было бы сказать, что “Завтра была война” — это спектакль о несломленности и ощущении нависающей катастрофы, ведь следующий год — 1941. Парни уйдут на фронт, а девушкам придется работать в тылу, на заднем фоне появляется черно-белая ожившая фотография, и герои выходят в противогазах. Смерть Вики становится предвестником долгой и сложной борьбы за жизнь. Но, увы, из-за неоправданных длиннот, чрезмерного количества диалогов и необоснованных поднятий-спусканий по лестницам, не получается окончательно проникнуться историей. Если бы классический Малый театр специализировался не на Островском, а на советской прозе — перед нами бы точно предстала работа Театра Пушкина, до безумия классическая и пересказывающая оригинальную канву событий, почти без здравой переделки материала.
Текст: Илья Титаренко
Фото театра