9 сентября в Театре Наций состоялся предпоказ спектакля «Я не убивала своего мужа» (режиссер Дин Итэн). Видимо, у нас начался тренд на интерес к Китаю — во всяком случае, Театр Наций второй сезон подряд выпускает спектакли об этой стране. В прошлом году Галина Зальцман поставила «Молодость» — по одноименному фильму о культурной революции, а в 2024 сезон открывается премьерой на малой сцене, в постановке молодого китайского режиссера Дина Итэна.
В основе — роман современного китайского писателя Лю Чжэньюня «Я не Пань Цзиньлянь» (автор был на предпремьерном показе) про женщину, пострадавшую от политики «Одна семья — один ребёнок», действовавшей в Китае вплоть до 2015. Чтобы родить второго ребенка, Ли Сюэлянь (Мария Смольникова) и её муж Цинь Юйхэ (Рустам Ахмадеев) решились на фиктивный развод (тогда у каждого будет якобы по одному ребенку), только вот развод стал нефиктивным — у мужа появилась новая семья. А дальше 20 лет попыток доказать правду. Смыслом жизни героини стал отнюдь не родившийся ребенок, а написание ежегодных жалоб, тяжбы со всеми возможными чиновниками.
Абсолютно реалистичная история рассказана на стыке разных театральных жанров. Режиссер после спектакля рассказывал, что ему было интересно соединить китайские и русские театральные традиции — за последние, естественно, отвечает Станиславский. Причем он здесь — я не поняла, но, похоже, имелось в виду, что вопреки условностям герои не утрачивают психологической точности — да, они остаются живыми персонажами несмотря на традиции китайского театра. Про него я вообще ничего не знаю, так что тяжело оценить, что именно пришло оттуда, но точно — смена ролей (всего лишь 6 актеров играют всех персонажей достаточно многонаселенного романа), некоторая карикатурность и ходульность (не в плохом смысле этого слова — здесь это примета жанра) образов: чиновники выглядят как откровенные маски — с одинаковой пластикой, пропевающие все одновременно и синхронно свои дежурные бюрократические реплики. Атмосферу дополняет стилизация под восточную музыку — музыкант в маске дракона отбивает ритм на китайском аутентичном барабане.
Пространство выглядит очень символичным (художник — Ольга Шаишмелашвили) — перевернутый вок на всю сцену, прижимающий яйцо, которое вот-вот разобьется, накрывающий персонажей (они как будто буквально бесконечно варятся в этом котле — не буду развивать эту метафору, потому что иначе это будет казаться слишком уж упрощением); настольное ориентальное зеркало, тоже во всю сцену, в него произносятся самые важные монологи. За театральной игрой и стилизацией наблюдать интересно. Надо сказать, что наши актеры отлично вписались в эту стилистику — судя по тому, как азартно они рассказывали про репетиции, сильно отличающиеся от наших традиций, подразумевающие специфическую физическую подготовку, им это было интересно. Мария Смольникова с ее фирменными странными модуляциями очень органично выглядит в этой эстетике, где интонации слегка условно утрированны, на гране иронии и эмоционального преувеличения. Но когда мне этого хватало? Как обычно, хочется интересного смыслового высказывания, а вот в этом плане все слишком прямолинейно.
Несмотря на то, что действие происходит в конкретную эпоху китайской истории (такое, и правда, могло там случиться), посыл достаточно универсальный, но одновременно и банальный — за этими бесконечными тяжбами, за непреклонным желанием доказать правду потерялся смысл жизни. Если в начале Ли Сюэлянь была влюбленной молодой женщиной — ироничной, легкой, мечтающей о своем уютном доме, то в конце стала 50-летней старухой. Это ни в коем случае не эйджизм, а лишь психологический возраст. Она живёт на автомате как робот ради одной цели — написать очередную жалобу. Попытка найти новые отношения провалилась — и там ее предали: Чжао Большеголовый (Александр Матросов) — обаятельный, неловкий, но, как выяснилось, влюбившийся не искренне, а по договору с чиновниками (он должен заставить ее прекратить жаловаться, а они тогда возьмут на работу его сына). Идею спектакля можно не формулировать самой — все и так сказано прямым текстом в финале: «Все твои жалобы превратились в анекдот. Люди забывают о настоящем только, когда умирают, и понимают, что никогда не жили» (поспорить, может, и трудно, но согласитесь — звучит уж слишком просто).
Текст: Нина Цукерман
Фото театра