«Горемычные танцы» — спектакль Александра Артёмова по тексту его же и Настасьи Хрущёвой в театре Тру (премьера состоялась в 2020). Эта постановка — номинант премии «Золотая Маска» (сезон 2019-2020) как эксперимент и работа драматурга, лауреат премии им. Сергея Курехина. Сейчас его можно увидеть на Площадке 51.
Спектакль «Горемычные танцы» описан как текстоцентричный балет пограничных состояний. Три архетипические русские женщины в темной длинной одежде повязывают платки и уходят на последний ряд зрительного зала. Оттуда в три голоса они будут быстро произносить, кричать, пропевать и выплакивать текст, который станет и текстом, и музыкой одновременно. В этом приёме отражена точка зрения Настасьи Хрущевой: «театр — это всегда музыкальное произведение, а текст — его часть, которая должна быть музыкой. Текст как некое музыкальное ритмическое полотно, которое затягивает. Как ритуал — который начался и его невозможно остановить. Если нет этой музыкальности, этого ритуала, для меня и спектакля нет». (интервью журналу «О театре» 27.12.2016).
Балет в исполнении пятерых неатлетичных бородатых мужчин скорее похож на борьбу и неуклюжую возню. Это обретает смысл, если прочесть в интервью для Maskbook, как отец в детстве заставлял Александра Артёмова ходить на бокс. Будучи либералом, Александр нашел выход, научившись искусно имитировать бой без обилия ударов. В первых соревнованиях достиг с противником негласного взаимопонимания и сделал поединок больше похожим на танец.
Про световое решение спектакля, за которое художник Катерина Мельникова была номинирована на премию «Прорыв», лучше всего расскажет цитата Александра Артёмова: «Наша художница по свету – личность истерического типа, временами абсолютно неадекватная. Довольно часто при работе с ней происходят разного типа эксцессы, иногда даже с определенными последствиями. Могу сказать, что работа с ней дается мне непросто, но это того стоит».
Центральная тема спектакля — кризис среднего возраста. Это то, что случается со всеми нами ближе к сорока: физическая привлекательность, сексуальность и силы убывают, догоняет осознание пропасти между реальным положением дел и планами, выстроенными в юности, а старость и конечность бытия дышит в затылок. Человек оказывается перед необходимостью пересмотра своей идентичности, и некоторое время его прилично внутренне трясет вплоть до неоднократной радикальной смены образа жизни.
И все это знание вместе никак не помогает находиться в зрительном зале. Спектакль создан трудным для зрителя: темное маленькое пространство сцены, нет декораций, нарастающий запах пота, шлепки соприкасающихся тел, плачущие оглушительные женщины, речитатив, за которым на слух не успеть, тяжелая музыка и резкий яркий свет в конце. Ни красоты, ни юмора, ни шуток. Все, чтобы зритель мог разделить экзистенциальные муки пяти среднестатистических мужчин топлесс.
Первый непохожий двойник, Александр Плаксин, долго отрешенно смотрит перед собой, а потом долго и безуспешно пытается то ли выпрыгнуть, то ли допрыгнуть. Это похоже на то, как некий абстрактный сорокапятилетний человек осознал внутреннюю пропасть, и теперь не может разосознаться и свалить от себя не может. Появляется второй непохожий двойник, Василий Гузов, но не приносит в действие ничего нового, их прыжки становятся синхронными. Это как будто человек приходит к другу выговориться, а у друга то тоже самое. Третий персонаж, Царь-Конь, Василий Титунин, добавляет действию энергии движения. Чтобы он присоединился к прыжкам, двоим приходится его поймать и успокоить. Это похоже, когда человек, всегда водивший Volkswagen Polo, вдруг одевается в Adidas и покупает спортивную тачку. Четвертый — Птица-Алконост, Евгений Сиротин – все трое носят его на руках и пытаются привести в чувство. Это похоже на то, как человек пытается забыться в запое.
Последний, пятый, Медведь-беспокойник Антон Антипов добавляет к происходящему борьбу и смуту. Это похоже на то, как неразумно и скоропалительно человек ломает брак, дружеские связи, уходит в другую профессию в поисках нового Я. Красная Карлица Татьяна Лузай, которая по задумкам авторов и Баба Яга, и Царевна, и белая горячка, в финале хореографически нокаутирует всех пятерых под громкий HeavyMetal и мигающий свет. Это для меня о тщетности попыток найти решение кризиса с помощью внешних атрибутов.
Что хочется сказать: наблюдать за кризисом мучительно. И смотреть там. И вспоминать после. И описывать сейчас. Если кризис среднего возраста у мужчин внутри ощущается вот так беспросветно и бестолково, то надо быть к ним бережнее. Внимательнее. Добрее. Снисходительнее что ли. Санаторий и абонемент к психотерапевту обязательно включить в ОМС после сорока.
Текст: Катерина Егорова
Фото театра