Четвёртый день фестиваля — медианный: впереди три дня работы, столько же осталось позади. Случайным, но символическим образом в один день показывали, пожалуй, самые непохожие, диаметрально разнесённые по своим художественным приёмам фильмы: ригористичные «Колебания» и игнорирующую любые правила «Программу экспериментальных фильмов In Silico I».
«КОЛЕБАНИЯ» режиссёра Сирила Шойблина по сюжету — неожиданное кино, действие которого происходит в Швейцарии на часовой фабрике в кантоне Юра, где сосредоточено часовое производство (режиссёр сам родился в семье часовщика). Время действие — конец XIX века. Несмотря на то, что показу сборки часового механизма в фильме отведено достаточно много места, сюжет связан с противостоянием в рабочей среде между консерваторами, приверженцами строгой государственной системы управления, и набиравшим в то время силу и популярность анархистским взглядом на социальную систему отношений. На равных со многими другими персонажами в фильме появляется князь П.А. Кропоткин — великий русский революционер-анархист (в годы, отражённые в фильме, он в действительности находился в Швейцарии). Сюжет фильма связан не только с социальной ситуацией в Юра, но затрагивает и личную жизнь Кропоткина.
В фильме тщательно задокументированы как процесс изготовления часового механизма, так, например, и правила общения швейцарских полицейских во время работы. Удивительно вежливо, только словом, при этом — в рамках самого безукоризненного поведения. Подчёркнуто медленное, неторопливое обращение внимания зрителя на некоторые, казалось бы, не относящиеся к сюжету и вообще малозначительные детали может удивлять до тех пор, пока, вдруг, не начинаешь понимать намеренность этого приёма и, определив приверженность режиссера к брехтианству, вспоминаешь великую (но малоизвестную за пределами синефильских кругов) кинематографическую и семейную пару — Жана-Мари Штрауба (Jean-Marie Straub ) и Даниэль Юйе (Danièle Huillet), их творчество, в котором они полностью отрицали «буржуазный» кинематограф, и к которому они причисляли практически все направления в кино. Штрауб и Юйе, радикально борясь за чистоту киноязыка, выработали свой собственный стиль, полный радикальной аскетики, эстетически суровый и холодный, в рамках которого камера, как правило, подолгу неподвижна, смена кадров сведена к минимуму, актёру в анти- Станиславско-переживательной манере доверено лишь нейтрально «цитировать» (определение Штрауба) текст.
Ни одна из 42 картин, снятых Штраубом и Юйе не были в коммерческом прокате, оставаясь, с одной стороны маргинализированными для «широких зрительских масс», но чрезвычайно важным явлением для развития киноязыка.
Широкий международный успех «КОЛЕБАНИЙ» (10 наград на МКФ в Берлине, Венеции, Пекине и многих других), сделанных по модели кинематографа Штрауба-Юйе, несомненное очередное доказательство прогресса, расширения, углубления и понимания киноязыка в наше время.
Трудно обрисовать программу экспериментального кино вербально. Кроме самых общих слов: здорово, сильно, современно, расширяет понимание как обычного, «текущего», так и «актуального» кинематографа. Но так как другого способа изобразить на бумаге свои ощущения после просмотра затруднительно, попытаемся их импрессионистским образом описать.
ПУСТЫЕ КОМНАТЫ реж. Женя Казанкина.
Они уехали, торопливо оставив многое: книги, ключи (зачем они нужны!?) — куда? — звучит песня «Я останусь с тобой» — протянутая рука одинока — другой нет — время: март 22-го…
ЭКРАН реж. Цай Цайбэй.
Визуализация контуров, выдавленных на фольге — переменный экран — иногда появляются контуры животных — Красиво! Но — не вербально!
ОДА ОДИНОЧЕСТВУ реж. Раване Нассиф.
Она думает о себе, примеряя одежду, смотря на себя в зеркало, составляет композиции с различными ёмкостями на фоне гигантских небоскрёбов, смотрит на плоды граната, по-Параджановски красиво разрезает их, снова смотрит на себя на фоне небоскрёбов, на её изображение накладываются силуэты других людей, появляются летающие тарелки, снова — ода Параджанову, всё это — Ода Одиночеству…
ШАНХАЙ ВЕСНОЙ реж. Сюнь Сюнь.
Неожиданный двухмесячный карантин в шанхайской гостинице заставил автора заниматься искусством «не выходя из комнаты» (реально — из отеля). Используя всё, что попадалось под руку, режиссёр создаёт сюрреалистический мир, полный тревоги, тоски, ожидания свободы…
РУКОВОДСТВО ПО КИНЕМАТОГРАФИИ ДЛЯ ДИЛЕТАНТОВ — ТОМ I реж. Федерико Ди Корато.
Используя старые любительские съёмки времён раннего итальянского фашизма и демонстрируя пособия для работы с кинооборудованием того времени, режиссёр погружает нас в мир провинциальной Италии того времени…
Текст: Юрий ИЛЬИН