"Знает ли кто-нибудь, кто такой Бротиган? Никто не знает, кто такой Бротиган" - шипит прерываемая помехами запись на стареньком приёмнике во вполне себе коммунальной квартире. Мы на премьере Бориса Павловича в Karlsson Haus - фантазии по роману Ричарда Бротигана “Ловля форели в Америке”. Спектакль вырос из актерской лаборатории, которая проходила весной этого года. В процессе работы эскизов оказалось так много, что было решено сделать не один, а два спектакля!
Бротиган - американский хиппи-романист, визионер, сюрреалист и последний битник, герой контркультуры 1960-1970-х. Его поэтичный роман - о молодом человеке, который путешествует по Америке в поисках лучшего места для рыбалки. Его главная цель - радужная форель - постепенно превращается в нечто неуловимо прекрасное, в символ ускользающей мечты. Роман “Ловля форели в Америке” лишён сквозного сюжета, и читать небольшие истории можно хоть с середины, хоть с конца. Так же и родившиеся спектакли Бориса Павловича - “Ловля форели на рассвете” и “Ловля форели на закате” - не поделены на первую и вторую части, это самостоятельные произведения, и смотреть их можно в любой последовательности. Они скорее представляют собой альтернативные версии, будто у зрителя появляется шанс подсмотреть, как сюжет разворачивается в параллельной реальности. Некоторые тексты повторяются, но проигрываются совершенно по-разному. Ещё отличается настроение спектаклей - „Ловля форели на рассвете“ — более светлый, в нем много ностальгии, юмора и любви, а в „Ловле форели на закате“ — больше темной эстетики “Твин Пикса” и нуара.
Лимонадную вселенную героев создает Ольга Павлович, превращая ее в коммуналку то ли из нашего прошлого, то ли из снов. Здесь каждый предмет хочется внимательно рассматривать и перепридумывать его прошлое, как на другом спектакле Павловича в Karlsson Haus - “Вещественные доказательства”.
Главный герой за обеденным столом торжественно разливает лимонад по баночкам, боясь пролить хоть одну драгоценную каплю, и закидывает чайные пакетики как удочки, а ты ликуешь, вспоминая свои “церемониалы” из детства. Ванная - прямо в комнате (есть у меня знакомые с Петроградки, у которых такой "слон" на кухне!), вот кто-то пробегает, опаздывая на вечеринку сгоревшей юности, в банном полотенце и халате, а другие уже дефилируют в шляпах, брюках на подтяжках, вечерних платьях в пайетках. Кажется, они - жители иллюзорной Америки, о которой мы зачарованно мечтали в детстве, той, что с вытянутыми линкольнами, мчащимися по бесконечным пустым дорогам, той, что являет собой символ свободы. Бесконечно крутится, как экспонат в музее забытых вещей, на пластинке патефона игрушечная машинка, проецируясь на крохотный экран старенького телевизора с кинескопом - вот и всё, что осталось от мечты.
“Если коротко - это как если бы встретились абсурдизм Хармса и магический реализм Альенде!” - вот такие у меня были безуспешные попытки объяснить подруге, ухватив неуловимые спектакли-форели. Ведь они - как полушёпотом рассказанные на ухо истории, телесные, чувственные, с волшебством одушевлённого, дышащего предметного мира, с влюблёнными лампочками, барабанящими каплями дождя, плывущей по воздуху самой “большой рыбой”, как из фильма Тима Бертона. В этой форельной вселенной можно петь про Голливуд, а можно - про майонез, здесь фольга для выпечки превращается в чистую ледяную реку, а ложиться спать можно не переодеваясь, ведь утром снова одеваться!
Борис Павлович создаёт все свои спектакли с огромной любовью и нежностью к человеку, он будто гладит по голове и шепчет, как один из героев в финале: “Мир не идет к концу света. Мне это кажется лишь очередным началом”. Он вставляет множество чутких важных пауз, во время которых ты можешь буквально прислушаться, как закипает чайник или стучит твоё сердце. Чувствуя такую всеобъемлющую любовь, можно пережить всё, даже огромное количество наших несбывшихся мечт, отношений, шансов - всех наших упущенных форелей.
Кажется, “Ловля форели на рассвете” и “Ловля форели на закате” - лучшие средства для эскапизма сегодня. Давайте хоть ненадолго создадим себе собственную лимонадную реальность и поживём, озаренные ею? Всем майонез!
Текст: Наталья Стародубцева
Фото Виктории Лавреновой