Площадка “Театральная долина”- дом более чем для пятидесяти театров. Среди них “Антреприза Людмилы Никитиной”, которая могла запомниться вам тем, что в труппе задействован киноактер Андрей Носков, или спектаклем “Довлатов. Пять углов”, который, прежде чем осесть в “Театральной долине”, кочевал по всем известным крышам Петербурга, поэтому постоянно был на слуху. Всего в репертуаре антрепризы 14 постановок, среди них “Невысказанная любовь”. Ее в “Театральной долине” показали вечером 21 июня.
В оригинале это произведение современного французского драматурга Эрика-Эмманюэля Шмитта “Загадочные вариации”. Спектакли по произведениям Шмитта стали популярны среди режиссеров всего мира с первой же пьесы. Обливались ли вы слезами над умирающим от рака мальчиком в “Оскаре и Розовая дама” или волновались о судьбе парня, оставшегося без отца в “Мсье Ибрагим” - талант Шмитта вряд ли оставил бы вас равнодушным. Он мастерски описывает простые бытовые истории, выворачивая нас наизнанку, чтобы на поверхности оказалось живое, чувственное и человеческое.
Оригинальное произведение “Загадочные вариации” минималистично и построено на диалоге актеров в интерьерах загородного дома среди норвежских пейзажей. Автор был задействован в первой постановке и видел в роли писателя-затворника только Алена Делона. С его участием постановка имела успех. В России режиссеры экспериментировали с названием, долей юмора, реквизитом, количеством актеров. Главные роли исполняли такие дуэты, как Василий Лановой и Евгений Князев (Театр им. Вахтангова), Игорь Костелевский и Михаил Филиппов (Театр им. Маяковского), Андрей Толубеев и Валерий Дегтярь (БДТ им. Товстоногова), Сергей Барковский и Андрей Некрасов (Молодежный театр на Фонтанке), Гоша Куценко и Григорий Сиятвинда (Театральный проект “Ника”).
Режиссер Людмила Никитина назвала спектакль “Невысказанная любовь”, но в остальном выбрала классическое прочтение. Два актера. В роли писателя-затворника Абеля Знорко – Кирилл Ульянов, в роли его гостя-журналиста Эрика Ларсена – Валентин Воробьев. Минималистичные декорации: два кресла и журнальный стол, табурет с проигрывателем пластинок, штора, которая создает окно между зрительным залом и сценой. Белые полотна на заднике художник по свету Мария Колоколова раскрашивает в разные цвета по ходу пьесы. Один раз там появится женский силуэт. Речь пойдет о женщине, которую знают оба.
Во всем подчеркивается разность героев, чтобы зритель мог вообразить обстоятельства выбора той женщины. Писатель ироничен и самоуверен. Журналист смущен или раздражен. Писатель ведет уединенную роскошную жизнь на острове и стреляет из ружья в тех, кто приближается к дому. Журналист - житель маленького провинциального города с фонтаном на главной площади в трехста километрах от острова. Писатель - всемирно известный лауреат Нобелевской премии. Его гость - учитель музыки. У писателя эксцентричный бархатный зеленый костюм с длинным алым полотном, которое тянется по полу. У журналиста заурядная будничная одежда: песочная куртка, рубашка, брюки (художник по костюмам Анастасия Панфилова).
Подробности будут раскрываться постепенно. Какова роль в жизни писателя героини последней книги? Кем является журналист на самом деле? Почему вдруг оборвалась цепочка писем? Это можно было назвать детективной историей, если бы объектом преступления были чувства. Как обличающий преступника детектив Ларсен будет постепенно добавлять известные ему подробности. Как осознавший вину преступник Знорко будет раздавлен реальностью, от которой более невозможно скрыться. К финалу на нем не останется ни алой ленты, ни бархатного пиджака, ни тени иронии и надменности.
Текст максимально близок к оригиналу. После просмотра можно не читать. Жаль только одно допущение. Когда дело доходит до сборов, Ларсен пакует вещи за хозяина дома и выносит на сцену рубашки, а не трусы:
АБЕЛЬ ЗНОРКО Я никогда не произношу таких слов. Я нахожу их... неприличными.
ЭРИК ЛАРСЕН (удивленно) Плавки? Трусы?
АБЕЛЬ ЗНОРКО Но это невыносимо, вот вслушайтесь: "плавки" - как трусики, которые уплывают; "трусы" - как трусики, которые трясутся.
ЭРИК ЛАРСЕН (смеясь) Ну все-таки, какие же мне взять?
АБЕЛЬ ЗНОРКО (недовольно) Те, которые трясутся.
Этот диалог (перевод с французского Андрея Наумова) лучше описания уединения на острове и найма кухарки показывает нежелание писателя жить в реальности человеческих отношений с ее неотъемлемыми атрибутами: бытом, привычками, изъянами внешности, меняющимися чувствами. Именно его побег от реальности запустил всю цепочку событий в пьесе. Но то больше, чем предательство любви к женщине. Знорко не под силу выстроить близкие отношения ни с одним человеком. Он держит дистанцию даже с собственными трусами, будучи не в состоянии их назвать.
Эрик Ларсен - вовсе не обличающий борец за правду. Он не менее рьяно пытается сохранить иллюзию, не способный столкнуться с реальностью горя, расставания и беспомощности. В каком отчаянном положении он находится, можно предположить по тому, как он дважды возвращается в дом человека, который в него стреляет. И все происходящее все меньше похоже на их вину и все больше на их беду. Финал спектакля в этой общей беде даже весьма оптимистичный, герои выбирают друг друга беречь.
Эрик-Эмманюэль Шмитт снова создал для зрителя трогательную историю любви, в которой можно побыть живым и чувствующим, которую хотя бы в формате иллюзии каждый пытается сохранить доступными средствами.
Текст: Катерина Егорова
Фото театра