Журналист внутри меня ходит смотреть на пластический театр с опаской и чаще отказывается. Инструмент журналиста - слово. Превратить прочитанный актером текст, впечатление от декораций и режиссерских ходов в слова, не слишком добавить субъективного, но создать буквами на странице понятную картинку для читателя, который еще спектакля не видел, уже достаточно сложно. А описать историю, у которой нет изданного первоисточника, рассказанную танцем, превратить впечатление от движения в слово, понятное читателю - задача со звездочкой и тремя неизвестными.
Зритель же внутри меня пластический театр любит очень - с восторгом смотрит за сценическим движением. Обладая “грацией картошки”, я будто прихожу в параллельный мир, где люди общаются неведомым способом, который уж если не освоить, то хотя бы посмотреть с восхищением.
Читая анонс спектакля “Дорога в Варанаси” Театра Земли в Лендоке, любопытный зритель во мне взял верх. Я была в Индии, хотелось посмотреть, как режиссер и хореограф Виталий Ким создаст на сцене город, в котором стремится если не умереть, то хотя бы быть погребенным каждый индус, мечтающий очистить карму или выйти из Колеса Сансары. А еще промелькнула смешная ассоциация с названием театра: будут ли похожи актеры на могущественных магов Земли, преодолевающих законы физики из аниме “Аватар: легенда об Аанге”?
Вечером четверга в Галерее Лендок на подушке в первом ряду сидели двое: Катя-зритель и Катя-журналист. На сцене в полумраке стояла девушка в телесном боди, то судорожно двигалась, то замирала. Журналистка-Катя провела параллель с искусством живой скульптуры. Зрительница-Катя толкнула журналистку в метафорический бок: “Помнишь, как по индийской улице шла в дырявых кедах, то замирая перед кучей нечистот, то неловко семеня, чтобы не наступить ни на что живое? Она - вылитая я.”
На сцену вышли еще 7 девушек и загалдели: Кто это? Немая что ли? Плохо ей? Надо к доктору. Поднимали и переносили безымянную героиню туда-сюда. Героиня не сопротивлялась, а потом надела такую же белую рубашку, как у остальных, и стала отличаться разве что ростом. Индия не делает различий, богатый ты или бедный, здоровый или немощный, все равны перед Истиной и Великой Гангой. Зрительница-Катя глаз не могла оторвать от костюмов - белые мужские рубашки были повязаны на манер юбок у каждой девушки по-разному, напоминали саронги, не мешая танцу. Журналистка-Катя вздохнула с облегчением: “Они тоже не понимают, что она тут стоит, Слава Шиве, говорить все-таки будут”.
Текста для пластического спектакля звучит много, чуть позже девушка на первом плане двигалась по сцене-кладбищу, читая “Стансы-3” поэта Сергея Васильева. В свободной рифмовке стихотворение узнается не сразу. Катя-журналистка записывала в заметки цитату, “Все они здесь лежат — Жизнь мою сторожат”, чтобы потом найти автора, удивляясь русским именам, выбивающимся из истории, Шура и Фекла, надеясь, что она своим телефоном никого не бесит. Катя-зрительница замечала, как на заднем плане остальные девушки сбились в кучу и двигаются от края до края, похожие на паломников, которые должны обойти 108 храмов Варанаси за 5 дней. К концу стиха все валятся на пол, возможно, исполнив паломническую мечту о смерти в священном городе. И переродившись, потому что дальше каждая из них будет играть отдельную роль - квакать лягушкой, шипеть хищником, кудахтать курицей, ходить японкой, французом, итальянцем и другими персонажами, которых не удалось соотнести с реальностью.
Финалом спектакля будет длинный парный танец, горизонтальное движение на уровне пола, напоминающее капоэйру. Глядя на который, журналистка-Катя малодушно подумает, а не попросить ли интервью с режиссером, потому что она не знает, что сейчас смотрит, и как это потом описать, а интервью займет как раз половину рецензии. А зрительница Катя будет смотреть на то, за чем шла, думать, что она тоже не знает сейчас, что ей показывают, но очень красиво. И правда, похоже на магов Земли из Аватара, завораживающее управление телом, что-то на нечеловеческом.
И обе выйдут жить в весенний вечерний Петербург, журналистка-Катя без интервью напишет нестандартный текст под стать нестандартному спектаклю и текстом останется довольна. Зрительница-Катя через несколько недель забудет и имя режиссера, и анонс. Но первым делом, придя домой, попробует повторить немного увиденных движений перед зеркалом под музыку “neznak ъ”, что сопровождала танец в спектакле, чтобы получилось произнести несколько слов на этом фантастическом языке хореографии. Наденет на пояс мужскую рубашку на манер саронга и только так и будет носить ее с этого вечера.
Текст: Катерина Егорова
Фото организаторов