Антон Падерин активно снимается в кино, сотрудничает с Театром им. Акимова, Камерным театром Малыщицкого, а также с Приютом Комедианта. Мы встретились с ним и поговорили о годах учёбы в театральной академии, работе в Таллине и последних театральных премьерах.
ОКОЛО: Антон, твоя карьера складывалась очень любопытно. Ты закончил РГИСИ, работал в Эстонии, затем вернулся в Петербург и служил в разных театрах, в том числе в «Пушкинской школе» и в Театре на Васильевском. А до этого ты учился в валеологическом лицее. Это что за лицей такой?
А.П.: Можно начать совсем с начала. Я родился в Ленинграде 4 апреля 1985 года в роддоме недалеко от завода игристых вин. Жили на улице Варшавская, потом на улице Бассейная. А в 1991 году отцу дали квартиру и наша семья переехала в новый Приморский район. Это район, где не было ничего, даже асфальта. Сейчас там метро Беговая и Газпром Арена, и это один из самых элитных районов города. Там я пошёл в одну школу, потом перевелся в другую – № 44 и она оказалась валеологическим лицеем. Помимо стандартной школьной программы мы должны были мерить себе пульс и температуру и записывать это всё в специальные дневники. Плюс у нас были лекции о чистоте, а ещё у нас был предмет экология. А в остальном это была обычная школа. Но сейчас её не существует – её объединили с другим учебным заведением. Кстати, нашу школу закончил гитарист группы Король и Шут – Яков Цвиркунов (смеётся – примечание «Около»).
ОКОЛО: В РГИСИ ты учился у Андрея Дмитриевича Андреева. Как ты туда попал?
А.П.: Я плохо учился в школе, но я любил экономику – у нас был такой предмет – и мне предложили поучаствовать в олимпиаде по экономике. Я согласился, и после этой олимпиады меня, как одного из победителей, направили в Высшую школу экономики и в Университет культуры. И вот в последнем я занял второе место из шестидесяти учеников и мне сказали, что я зачислен на факультет менеджмента и экономики в сфере социальной культуры. Поэтому после школы я ни в какое театральное не пошёл, а поступил на экономиста-менеджера. Я хорошо проучился три курса, а летом перед четвёртым я познакомился с девочкой и пошёл поступать в театральную академию с ней за компанию. Она не поступила. Когда я прошёл на первый тур и у Козлова и у Андреева, а она нет, я решил тоже никуда дальше не идти. На что она мне сказала, что, если я не пойду дальше, то она перестанет со мной общаться. Короче, я поступил, и мы перестали общаться (смеётся – примечание «Около»).
ОКОЛО: То есть, поступил с первого раза без проблем?
А.П.: Нет, у меня была ещё попытка «на шару» после окончания школы. Мы с друзьями решили пойти попробовать, даже не зная всей системы. По-моему, в том году как раз набирал Додин и он взял на курс Козловского и Боярскую. И мы пришли в комиссию с вопросом о поступлении, а нас спрашивают – а к кому? А мы отвечаем, что нам всё равно. В комиссии говорят, ну, вот сегодня консультация у Шведерского, но уже вечером. И мы с друзьями весь день шлялись, ждали и учили стихи. Нам было весело и хорошо. Но никуда мы, естественно, не поступили. Я не знал, что нужно идти ещё к кому-то. Но «галочку» поставил, попробовал.
ОКОЛО: Как прошли твои годы учебы?
А.П.: Я думаю, они пролетели. Сейчас, отматывая назад, я понимаю, что, спустя время, всё плохое забывается, а всё сжимается в один хороший момент. Но это было непросто. Мы с девяти до одиннадцати учились, потом всю ночь ещё и репетировали. Это сложно объяснить, жизнь разделилась на до и после. И «после» продолжается до сих пор.
ОКОЛО: Не было желания бросить учёбу?
А.П.: Конечно, было. На первом курсе, наверное, ещё нет, а вот на экваторе обучения такие мысли были. Есть же такая шутка, что когда поступаешь в театральную академию, то на первом курсе ты народный артист, на втором заслуженный, на третьем ты просто артист, а на четвёртом ты думаешь – а кто я? В этом есть доля правды. И после окончания учёбы я думал, что что-то не то, и до сих пор так иногда думаю... Сейчас очень модно говорить про синдром самозванца. Но, возможно, так и есть. Недавно я говорил об этом с Виталием Кузьминым – своим педагогом и по совместительству коллегой в театре Акимова, у нас с ним одна гримёрка. Он говорил, что вот бывает, ты попадаешь на съёмки и, вроде, всё хорошо, а бывает, что как будто не с той ноги ты встал и, несмотря на знание текста и всего, задаёшься вопросом – а что я тут делаю? А почему здесь я, а не кто-то другой? И да, такое ощущение есть, особенно когда ты берёшься за новую работу.
ОКОЛО: Как ты попал в Русский театр Эстонии? Ты пришёл в него сразу после учёбы?
А.П.: Нет. Вот тот же Виталий Кузьмин, который был вторым педагогом на курсе Андреева, помог показ сделать моей однокурснице Алисе Поповой, с которой мы делали отрывки. Мы показались и забыли. Это был последний курс, а я зимой уехал в Москву на первые свои съёмки, и Андреев мне тогда давал напутствия, как я должен себя вести в кадре, на крупных планах не играть ничего и прочее (смеётся – примечание «Около»). Было, конечно, приятно. И после возвращения со съёмок я включаю свой питерский телефон, и мне тут же звонит какая-то женщина и спрашивает, где я был, мы вас месяц не можем найти. Я спрашиваю её – а вы кто? А она отвечает, что завтруппой Театра Акимова и со мной завтра хочет увидится художественный руководитель Татьяна Сергеевна Казакова. А я не мог завтра, потому что уезжал загород на день рождения. Короче, я не понимал ситуации, но мне ребята объяснили, чтобы я сходил сначала в театр, а потом уже приезжал на день рождения (смеётся – примечание «Около»). И вот я прихожу и меня берут в штат. А я ещё институт не закончил. Это было странное ощущение. А потом мне поступает звонок от режиссёра Натальи Сергеевны Лапиной, и она спрашивает о моих планах. Я рассказываю, что меня взяли в театр Акимова, а она говорит, что её не интересует куда меня взяли, а какие у меня планы на будущее, когда я закончу учёбу. И мне поступило предложение уехать в Таллин. Я согласился. Так я оказался в Русском театре Эстонии и задержался там почти на четыре года. Я поработал там со многими режиссёрами, получил огромный опыт. Олег Куликов, Наталья Индейкина, Сергей Федотов, Сергей Морозов, Тимур Насиров, Роман Феодори, Марат Гацалов, Филипп Григорьян, Юрий Муравицкий… Это был какой-то праздник, это было именно то, о чём я и мечтал. Я ехал за опытом, а его там было столько, что в какие-то моменты думал, что его слишком много. Потому что когда два года работаешь с одним выходным в неделю (смеётся – примечание «Около»).
ОКОЛО: Какие особенности организации работы актёров там были?
А.П.: Там была очень интересная система построения рабочего времени артиста. Репетиция утром всегда и репетиция вечером, если у тебя не было спектакля в этот день. Первые два года у меня не было такого, чтобы я был без репетиции хотя бы день. Я передавался из рук в руки от одного режиссёра к другому... Но потом нужно было выбирать где оставаться и жить, и я вернулся в Петербург.
ОКОЛО: Ты помнишь как познакомился с Петром Юрьевичем Шерешевским? В одном из интервью ты говорил, что вы встретились в один из тёмных периодов твоей жизни.
А.П.: Первое наше знакомство какое-то странное было. Я тогда работал в Театре на Васильевском, и его однокурсник Олег Сологубов ставил «Спасти камер-юнкера Пушкина», а Петя был там художником. Олег, если ставил что-то, то всегда звал его художником. И его я первый раз увидел как художника-постановщика. «Здрасьте-здрасьте» - вот и всё общение. Вскоре я ушёл из этого театра и подумал, что всё, хватит. Уже шесть лет как я закончил институт, и я понял, что мне это всё надоело, и я смогу устроиться, где захочу. И дальше началась смешная история моих скитаний вплоть до того, что я пытался устроиться инженером без необходимого образования. Я пришёл на собеседование и меня спрашивают – Антон, а кто вы по профессии? У вас техническое образование? Как у вас с электрикой? Назовите мне закон Ома. А я думаю – какой нахрен закон Ома? (смеётся – примечание «Около»). Это было так странно и вовсе неслучайно. Меня спрашивают – а можно посмотреть ваши документы? Я отдаю их, и мне говорят – погодите, вы артист? А зачем вы сюда пришли? Я, конечно, вам не советчик, Антон, но, может, вам по специальности работать?.. Спасибо за совет! А вторая смешная история была, когда я устраивался консультантом на телефон в ветклинику. Документы в этот раз я решил уже с собой не брать. Мы так хорошо поговорили, я рассказал, что люблю собак, у меня есть бульмастиф, у мамы йоркширский терьер, есть кот, он недавно упал с третьего этажа, я его выхаживал. Мне говорят – здорово, а какое у вас образование? Я отвечаю, что у меня нет медицинского образования. А кто вы по профессии? Я, чувствуя, что и это собеседование провалено, отвечаю, что актёр. Ой, так, может, вам пойти в театр?.. До свидания! (смеётся – примечание «Около»). А потом я чуть не уехал на север строить временные жилища для геологов, нефтяников и газовщиков. И всё бы сложилось, если бы не потребовалось какое-то разрешение для работы, а мне непонятно, где его доставать. И уехали они на север без меня. Я подумал, что всё как-то плохо… А потом я устроился вести какие-то квесты, и вскоре мне звонит агент и зовёт на кастинг. Так я попал в проект «Морские дьяволы. Северные рубежи». И я понимаю, что меня пнули там, пнули там, и вот я молодец, я возвращаюсь в профессию. Ну, а дальше я обалдел от количества съёмочных дней и от денег, которые свалились вдруг – особенно после того периода, когда у тебя не было ничего. А потом у меня оказалась проблема со спиной – у меня отнялась стопа. Я просыпаюсь утром и не чувствую ногу. Думал, отлежал, а закончилось всё больницей, мне сделали операцию. Но со съёмок я вылетел, потому что долго восстанавливался…
ОКОЛО: Но вернёмся к вопросу…
А.П.: Да. А через какое-то время мне звонит Олег и предлагает халтуру – ставился спектакль для девушки на её день рождения, где она была в главной роли. Было очень весело, мы этот спектакль даже два-три раза показали. А Петя и тут был художником, разумеется. И Олег мне сказал, что Петя хочет со мной поговорить. И подходит ко мне Пётр Юрьевич и говорит, – Антон, я тебя помню ещё по Театру на Васильевском, у меня вот есть такой Камерный театр Малыщицкого, КТМ. Я спрашиваю – это где-то в центре? Он говорит да, ты у нас никогда не был? Мы вот ставим «Замок», но денег у нас нет, за репетиции мы не платим, но у нас очень здорово и интересно, приходи. А мне делать-то нечего, я и пришёл, и остался. Так мы познакомились с Петей. Тот период был, действительно, непростой. Потому что операция, потом восстановление, и это «болтание в невесомости» долгое время. И когда мы встретились с Петей, многое изменилось. А потом я женился и решил вернуться в Акимова, и был очень рад, что меня приняли обратно.
ОКОЛО: Получается с КТМ ты сотрудничаешь с 2018 года?
А.П.: С осени 2017. Выпустили «Замок», потом «Квартиру», где я какое-то время играл, а потом уже «Киллера Джо».
ОКОЛО: И как тебе было начинать работать в КТМ?
А.П.: Я сначала был в шоке. Наверное, как и все, кто туда впервые попадал. Но у меня тогда не было выбора, и я ничего не терял. А потом меня это всё затянуло, потому что я ничего не понимал. Плюс мы начали репетировать «Замок». Ладно бы что-то нормальное, тут мало того, что Кафка, так я ещё смотрел репетицию, и видел как хорошо работают Антон Ксенев, Ваня Соколов, Саша Худяков, плюс я понимал, что мы все друг к другу присматриваемся. Я там не знал никого и всё было очень странно, всё было похоже на студенческий кружок. Не было тебе ни костюмеров, ни тебе гримёров, ничего. Особенно после того, как ты перед этим был в крупных театрах. Когда я пришёл в КТМ, я ж параллельно нигде не работал, я перебивался какими-то съёмками. Бывало так, что у меня были деньги только на сигареты и на проезд. Я добирался в театр на электричке до Финляндского вокзала, а потом долго шёл пешком до КТМ. И вечером, если репетиция затягивалась, то спрашивал, можно ли меня отпустить, потому что я могу опоздать на электричку, до которой ещё идти. То есть, это был период каких-то испытаний что ли, я не знаю… Но, как оказалось, если бы я не пошёл этой дорогой, то не было бы «Киллера Джо», «Идиота», «Сирен Титана» и не было бы нашего сегодняшнего интервью. Всё взаимосвязано.
ОКОЛО: Недавно в КТМ состоялась премьера «Сирены Титана» по научно-фантастическому роману Курта Воннегута. Как началась работа над спектаклем?
А.П.: Я думаю, никто на меня не обидится из моих друзей, которые участвуют в спектакле… Я был у себя загородом, гулял с собакой. Лес, снег, вечер. Идиллия, одним словом. И мне звонит Саша Разбаш и спрашивает, - а тебе Петя не звонил? Я говорю – по поводу чего? А Саша отвечает, что ему он позвонил и сообщил, что не будет ставить «Профессора Сторицына» Андреева, как собирался, а хочет ставить что-то новое, он не запомнил название, но автор, по-моему, Воннегут. Я такой – очень интересно. И я звоню Пете – Пётр Юрьевич, я узнал, что вы что-то собираетесь ставить… Он – да, «Сирен Титана» Воннегута. И я говорю – Петя, я свободен. И Пётр Юрьевич обещает подумать, хотя у него всё уже было распределено, и зовёт приходить через день на репетицию. И я пришёл на читку. Вот так я напросился сам.
ОКОЛО: Как проходил репетиционный процесс?
А.П.: Это было тяжело. Мы с Сашей Худяковым недавно вспоминали выпуск «Идиота» – так там было похоже на полёт на дельтаплане, где мы все вместе держимся. Да, непросто, но было ощущение лёгкости. А с «Сиренами» это был какой-то мрак. Не мрак в репетициях, а в том, мы очень долго находились в темноте, в режиме ожидания, был долгий поиск. Это было прям путь через тернии к звёздам.
ОКОЛО: Ты сразу понимал, что будешь играть роль Малакая Константа или присматривался к другим ролям?
А.П.: Когда я прочитал книгу, она мне не понравилась. Я не знал, что буду Малакаем. Но понимал, что вот точно не хотел бы быть Румфордом. Я хотел быть Бозом, но эту историю мы не взяли.
ОКОЛО: А тебе не мешало, что ты смотрел другие составы?
А.П.: Я смотрел, я понимал, что это часть работы. Я не то чтобы смотрел, как же Саша это делает, нет. Когда ты наблюдаешь, как хороший артист пробирается через что-то, чтобы добиться результата… Это увлекательно и интересно. И иногда думаешь, блин, я не могу так. Но Петя говорил, что мне и не надо так, – делай, как можешь ты. Мне не мешало то, что я смотрел. У нас с Сашей совершенно разный подход и мы не стесняется обсуждать какие-то моменты.
ОКОЛО: Ты почти полгода играешь Парфёна Рогожина в «Идиоте» в Приюте Комедианта. Изменилось ли для тебя что-то в роли, в спектакле?
А.П.: Может, чушь скажу, но я очень переживал когда подстригся. Когда я выпускал спектакль, я не стригся. И почему-то перед этим спектаклем я не бреюсь – мне кажется важным, что Парфён выглядит именно так. Пока по моим съёмкам это возможно. Я понимаю, что это бред, но я пока с этим не поборолся. Я же постоянно смотрю на себя со стороны. А так, конечно, спектакль становится другой. Кардинально он не менялся, но где-то он «набирает», наверное, а где-то уходит лишнее – какая-то неуверенность или, наоборот, гиперуверенность, которая была на выпуске. Говорят, что энергия на выпуске не совсем правильная. Спектакль играется достаточно редко, и когда мы вновь встречаемся – это всё равно волнение. Петя нам всегда говорит, что меня интересует, с чем вы приходите на спектакль. Мы все несём с собой какой-то бэкграунд – с другой работы, из дома, какую-то неустроенность или нервозность. И я могу точно сказать, что у нас ещё не было двух одинаковых спектаклей. Бывают ровный, а бывает как кардиограмма скачет. Спектакль живёт, это круто.
ОКОЛО: Как ты находишь баланс между работой в госах и негосах? Или это гармонично, само собой получается?
А.П.: Мне бывает сложно перестроиться. Утром я играю, например, Дровосека, а вечером Рогожина. А утром опять иду и играю Дровосека. Но это жизнь.
ОКОЛО: Ведёшь ли ты дневники роли или как ты структурируешь какие-то мысли по своим персонажам?
А.П.: Я куда-то записываю, чаще просто делаю пометки в тексте. Отдельно никаких дневников не веду. Над ролью Рогожина, например, я вот так не работал, через дневники. Не сидел, не высасывал из пальца свой образ. Хотя не все режиссёры такое позволяют.
ОКОЛО: Антон, а какую музыку ты слушаешь?
А.П.: Сейчас иногда смеюсь над собой. Если бы лет пятнадцать назад я знал, что я слушаю сейчас… Например, Максим или Zaz. У меня разные музыкальные подборки, где есть и «Король и Шут», и новая группа «Ляписа Трубецкого» – «Brutto», и Галич. Сейчас я не привязан к какому-то определённому направлению. Из последних приобретений в плане пластинок у меня польская певица Эва Демарчик.
ОКОЛО: Какое у тебя хобби? Как ты отдыхаешь?
А.П.: Я читаю. Читаю запоем. Если я выбираю какого-то автора, то могу прочитать сразу несколько его произведений. Читаю я быстро плюс у меня есть время. А запой заключается в том, что, если меня действительно затянуло, то я не могу остановиться. Забываю есть, могу не спать. Сейчас я читаю «Биология добра и зла» Сапольски, глава «Автономная нервная система и древние области мозга». Это то, что читал Рогожин после того, как Настя ему сказала «Почитал бы что-нибудь, быдло». Ещё я слушаю лекции Докинза, но я понял, что плохо воспринимаю аудиокниги. А ещё мы сейчас живём в то время, когда выходит много хороших интервью с интересными людьми и я ещё смотрю их. Например, недавно посмотрел интервью как раз с Сапольски. Всё. Ну, машины ремонтирую ещё иногда, когда ломаются – у меня Жигули две штуки – «двойка» и «шестёрка». Так и отдыхаю.
Вопросы: Дарина Львова
Фото: Наталья Тютрюмова
