На фестиваль Володина «Пять вечеров» Московский театр юного зрителя привез остросоциальную драму «Исход» по пьесе Полины Бородиной, в постановке Камы Гинкаса. Премьера состоялась 4 декабря 2022 года.
Гинкас начал свою режиссерскую карьеру в 1965 году в Ленинграде, где сотрудничал с разными театрами, а с 1988 постоянно сотрудничает с МТЮЗ. Его работы не раз принимали участие в международных театральных фестивалях.
Пьесы Бородиной входили в шорт-листы различных драматургических конкурсов, а в 2018 пьеса «Исход» вошла в тройку лучших пьес года по версии конкурса современной драматургии «Кульминация». Эта пьеса проводит метафорическую параллель между измученным жизнью мужчиной, который будто бы потерял память и живет в сумасшедшем доме, и ветхозаветным Моисеем, выведшим свой народ из египетского рабства, без надежды на новую жизнь для себя и своих близких.
Показ прошел в камерном пространстве, созданном прямо на сцене: на ней установили ряды кресел, а белой ширмой отгородили закулисное пространство. В ходе спектакля ширма покрывается религиозными по-церковному подсвеченными (художником по свету выступил Алексей Попов) и политическими плакатами по сюжету. В центре импровизированной сцены лишь заправленная кровать, на которой лежит цветастый больничный халат. В первом ряду сидят ярко одетые люди, по ним сразу понятно — артисты.
В постановке Гинкас не использует камер, проекций и иных современных приемов, наоборот, спектакль подчеркнуто «старомоден». И в этом его шарм.
В целом текст пьесы остался без изменений, но режиссер множество деталей адаптировал к собственному видению сегодняшних житейских реалий. Так, например, на стене детского сада, стены которого герой расписывает на арт-терапии, радуга превратилась в религиозные картины и плакат с позолоченными нимбами над профилями Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина.
«Исход» — это история побега. Побега от действительности. О вынужденной потере или вымарывании памяти.
Главный герой бежит от проблемной семьи, нелюбимых работ. От рутины, заезженной и разбитой дорожки под названием дом-работа-дом. А внешность актера Александра Тараньжина просто идеально подходит под образ утомленного жизнью мужчины. А некоторая заторможенность эмоциональных реакциях и общий пофигизм выступают как символ апатичности эпохи.
Так, чтобы окончательно порвать с прошлым, он пускается в бродяжничество, сознательно отказываясь от своей личности, притворившись потерявшим память. Андрей превращается в Моисея. Вскоре он попадает в психоневрологический интернат с диагнозом «автобиографическая амнезия».
Режиссер раскрывает сюжет постепенно, немного даже лениво. Это позволяет кусочкам истории самим складываться в пазл. Гинкасу удается создать на сцене третье измерение исторической обобщенности – ясный бэкграунд, четкое ощущение депрессивного настоящего и безрадостную перспективу будущего.
Обитателей сумасшедшего дома — очень колоритных персонажей в малиновых халатах режиссер решает буффонадой. Уместно и обилие абсурда, которое изобилует в постановке. Гинкас поддерживает злую иронию драматурга, не боится подшучивать над обитателями интерната. С хирургической точностью передает расхожий образ юродства, но делает это очень тонко, ставя акцент лишь на физиологических особенностях (перекошенность, повышенную возбудимость), что в свою очередь отлично подчеркивает тонкость грани между болезнью и нормой. И тут, кажется, режиссер говорит уже вовсе не о частном, а о целом поколении людей на грани, лозунгом которых вполне мог бы стать библейский афоризм «Отпусти мой народ».
Текст: Ася Подгурская
Фотографии МТЮЗ