18 декабря пространство театра ЦЕХЪ преобразилось в символическое место, над которым не властны время и смерть. Чистой идеей, народной песней, сверхчеловеческим стремлением к высшим философским понятиям стала постановка Екатерины Ханжаровой «Одна абсолютно счастливая деревня». В спектакле по мотивам повести драматурга 1960-х Бориса Вахтина воплощается образ русской души через искреннюю актерскую игру и эстетический эксперимент.
Как правило, в спектакле можно выделить несколько актеров, которые ярко создают образ персонажей на сцене. В постановке театра ЦЕХЪ все актеры поражают мощью темперамента, придавая бытовой деревенской картине романтический и метафизический ореол.
Иван Шарый с его фантастически чистым взглядом голубых глаз – воплощение любви, простоты и свободы. Его персонаж – Михеев –будучи живым, вызывает сопереживание, а будучи мертвым, напоминает призрака, которого сыграл Патрик Суэйзи в фильме «Привидение». Его мысли похожи на корни деревьев: они повторяются, цепляются одна за другую и смешиваются в некой какофонии до тех пор, пока он не переходит грань жизни и смерти. За этой гранью уже не важно, что Михеев мало учился или мечтал жениться на деревенской девушке Полине. Перед зрителями предстает образ всепрощающего и всепонимающего духа, способного оберегать близких, быть рядом со своей семьей, любить и радоваться рисунку на крыльях бабочек даже там, где уже нельзя ничего исправить.
Его друг – Постаногов – его противоположность. Михаил Фадеев создал образ вдумчивого человека, способного одинаково аутентично аккомпанировать баяну Ивана на пиле, рассказывать о священной индийской корове, восхищаться бедрами девушек с коромыслом и цитировать Канта, который верил, что абсолютное счастье возможно только после смерти. За гранью Постаногов проницательностью и внутренними противоречиями похож на ангела из фильма «Небо над Берлином». Его сомнения достигают пика в момент кульминации, когда доведенный до исступления он кричит о боли из-за несбывшихся желаний. Не менее красноречиво Михаил тихим голосом рассказывает истории о своей жизни и молчит. Выразительный, ироничный взгляд на окружающих, внутреннее достоинство и фокус, направленный вглубь себя, делают его персонажа героем притчи, способным понять и перевести для окружающих даже то, что люди еще сами про себя не понимают.
Комедийную любовную интригу, романтическую страсть, детскую наивность, боль одиночества и насыщенную красоту опытной женщины – все эти грани одного персонажа удивительно искусно передает Екатерина Ильина. Ее босоногая Полина в белом платье завлекает любимого песней, беззащитно дрожит в холодной воде и строптиво не поддается укрощению до тех пор, пока не приходит осознание, что нужно дорожить не собственной гордостью, а каждой минутой, проведенной рядом с любимым человеком. Екатерина звонко хохочет и искренне плачет настолько трогательно, что от ее слез сопереживанием заражаются и зрители.
Наставник, советчик, оракул и лесной дух, образ которого воплотил Роман Ласыгин – один из самых оригинальных персонажей спектакля. Он застыл на месте с лопатой и граблями наперевес, при этом его связь с силами природы настолько велика, что он первым предчувствует дрожь земли и те жуткие перемены, которые ждут жителей деревни. Под ним висят ключи от неких таинственных дверей, а на нем самом распускаются цветы, когда Михеев и Полина говорят о любви. Он засыпает тогда, когда Полина общается с призраком и просыпается тогда, когда ей предстоит пробудиться для встречи с новым мужчиной.
Франц (Владимир Лесных) – настоящий немец во всех смыслах. Порядок для него – превыше всего и представляет собой абсолютное счастье до тех пор, пока он не влюбляется в русскую душу, превращаясь в символ мира, который всегда наступает, когда война заканчивается.
Символику спектакля можно разгадывать до бесконечности. На сцене висят старинные деревянные счеты, глобус, часы с кукушкой, вешалки для шинелей и другие детали, каждая из которых играет в своем контексте. Глобус – это и мир, как планета, и мир, как конец войне. Счеты – символ познания и игра слов в значении «сводить счеты». Корыто с холодной водой превращается в реку, деревянные перекрытия - в скамейку для влюбленных или пирс, а вешалки становятся возможностью сбросить телесную оболочку, чтобы дальше существовать в другом плане.
Атмосферу спектакля во многом создает музыка. Актеры ритмично стучат деревянными ложками по горшкам, играют на пиле и баяне, свистят в свистовые флейты так гармонично и созвучно, что возникает ощущение праздника, русской народной забавы или ярмарочных гуляний. Совсем другой смысл в папиросе, дым которой струится по сцене, как на картинах Рината Волигамси, где искры сигарет сияют, словно звезды, потому что к ним солдаты ближе, чем все другие люди, сколько бы раз они ни повторяли любимым фразу: «Я обязательно вернусь!».
«Одна счастливая деревня» - постановка, в которой за радостью следует печаль, а за печалью радость, тугой узел человеческих отношений распутать помогают сверхчеловеческие сущности, а трагедии смерти противопоставлено бессмертие души. Театральными техниками о незаслуженной смерти и всепобеждающей силе любви рассказывают молодые, талантливые актеры, открывая через трагическое содержание дверь в новую реальность, где однозначное объяснение действия исключено и происходит переоценка ценностей.
Текст: Инна Зайцева
Фотографии ЦЕХЪ