В ТЮЗе имени А.А. Брянцева с 25 по 31 мая проходил XXIII Международный фестиваль «Радуга», на котором были показаны спектакли таких режиссеров, как Кама Гинкас, Александр Морфов, Георгий Цхвирава, Петр Шерешевский, Андрей Прикотенко, Елизавета Бондарь, Надя Кубайлат и др. Зрители увидели 17 спектаклей и творческий вечер сербского артиста театра и кино Милоша Биковича. Параллельно с основной программой шла внутренняя, в рамках которой было организовано множество активностей, творческих встреч, лекций и обсуждений, в том числе презентация грантовых программ для руководителей ТЮЗов и закладка новых звезд с именами лауреатов Премии Правительства СПб в области культуры и искусства. Режиссерско-драматургическая лаборатория «Молодежь. Театр. Lab» познакомила с эскизами 4 пьес современных драматургов, офф-программа «Студенты! Студенты! Студенты!» - с проектом ГИТИСа "Мастерская театральной критики" «Передвижники» и работами студентов 4 курса продюсерского факультета Школы-студии МХАТ. ТЮЗ предоставляет огромные возможности для начинающих театральных деятелей, ратует за обмен знаниями и создание международных творческих коллабораций. Расскажем, какие открытия были сделаны на режиссерско-драматургической лаборатории, а также «Передвижниках».
Более 40 пьес современных драматургов участвовали в конкурсной программе, и 4 из них были отобраны к показу. Произведения молодых драматургов мастерских Н. Коляды, Н. Скороход, А.Я. Инина и Н.А. Павловской были осмыслены командой студентов: режиссерами, художниками и актерами РГИСИ. Эскизы проходили на Новой сцене ТЮЗа и были доступны для свободного посещения: после каждого показа следовало обсуждение увиденного и общение с творческой командой.
Эскиз Анастасии Быцань, режиссера курса Ю. Красовского, представил пьесу «Карандаши» драматурга Даши Че (мастерская Н. Скороход, РГИСИ). Пьеса написана белым стихом, с точки зрения главной героини - девочки Майи. Повествованию свойственна недосказанность и метафоричность, герои характеризуются какой-то одной индивидуальной чертой, открывающей артистам и режиссеру дорогу к познанию персонажа. Девочка Майя, в первую очередь, художник, поэтому весь мир представляется в текучем, меняющемся виде, процессуальности. Сюжетная линия развивается таким образом, что девочка переезжает в деревню, тяжело переживает отсутствие мамы и необходимость коммуникации с новыми людьми — бабушкой, одноклассниками, соседом, учительницей. Майя уходит в свой внутренний мир и с помощью нарисованного супергероя, некого прообраза мамы, решает все возникающие проблемы. Но мир жесток и девочке приходится отвечать на его запросы. В пьесе мама и дочь тепло и близко общаются: несмотря на то, что видятся крайне редко, они привязаны друг к другу и даже придумали свой язык любви. Мама говорит Майе: «нарисуешь?» — и девочка проводит пальцем по лицу матери, с любовью и нежностью лелея своего главного человека в жизни. В спектакле связь между главными героями практически нереальна, у героев нет тактильного контакта, мать — это недосягаемый идеал, который в основном приносит тревоги и разочарования. Девочка противопоставлена окружающим даже на физическом уровне: много времени проводит на верхней площадке сцены, в отрыве от людей и действительности. Она чувствует близость только к своему созданному герою, действиями которого может управлять. В остром и фантасмагоричном эскизе образы учительницы и бабушки даны утрированно, шаржево - и текст содержит такие возможности для восприятия. Для девочки желание бабушки накормить ее воспринимается не как проявление заботы, а как попытка заполнить чем-то отсутствие диалога между близкими людьми. Режиссер считал этот момент, поэтому бабушка усиленно кормит девочку чесноком и поет песни, речитативом повторяя: «Покушай!». Майе нужно совсем другое общение, и в дальнейшем бабушка находит к ней подход, адаптируясь к необычной внучке.
Сценографическое оформление Александры Стрельниковой (мастерская В. Фирера) представляет собой пространство, заполненное коробками, передающими ощущение переезда и неустроенности. Помимо этого, коробки оказываются пристанищем различных персонажей пьесы и образно подчеркивают, что каждый человек замкнут на самом себе, а его душа оказывается вместилищем тайн. В пьесе проводится исследование, какие языки коммуникации существуют помимо словесного, режиссер уловил эту интенцию и активно использовал музыкальное начало как попытку героев приблизиться друг к другу. Мир реальности и фантазии борются друг с другом, и, несомненно, побеждает фантазия. Работа Анастасии Быцань рисует болезненный и трагедийный мир и человека с особым взглядом на жизнь, который всегда будет одинок.
Эскиз Дмитрия Хохлова, режиссера курса Г. Козлова, основан на пьесе «Вещба» Романа Дымшакова (мастерская Н. Коляды, ЕГТИ). Удивительный, мистический текст с детективным элементом и нетривиальными героями рассказывает о событиях в глухой деревне, где единственными представителями медицины являются священник и знахарка. История убийства и таинственных видений и обрядов знакомит с колоритными деревенскими типажами и обычными человеческими нравами. Пьеса рассказывает о постепенном вымирании деревни, она полна фольклорных элементов и раскрывает самобытность народного мышления. Режиссер прочитал это произведение в жанре детской страшилки, ввел в повествование двух героев — детей, которые и рассказывают всю историю. Дети перекидываются фразами Священника и ворожеи Акулины, балансирую на полюсе святости и чертовщины, смазывая полярности. Сказочный флер и мелодраматизм переставляют акценты и лишают пьесу трагедийной глубины.
Художник Кирилл Земцов (мастерская О. Головко) создал для каждого персонажа особое место жительства, характеризующее их и придающее объем образам. При этом все герои находятся в непосредственной близости друг от друга, что подчеркивает особенность деревенского хронотопа, где все всё друг про друга знают. Эскиз начинается с иронического пролога — лучезарный юноша знакомит с деревней, где, казалось бы, царит мир и идиллия, и никакой криминал невозможен априори. Но, оказывается, первое впечатление обманчиво: юноша, в пьесе именуемый «Сожженный», погибает при странных обстоятельствах, а тело его исчезает. В эскизе герой постоянно находится рядом с Акулиной, моля о покое и даже иногда помогая врачевать. В пьесе его появления не так часты, наверное, поэтому более осязаемы и зловещи. Зрители привыкают к герою и воспринимают его как часть физического мира. Акулина - лекарь душ, своеобразный психолог, выслушивающий героев и помогающий им отпустить боль. Интрига усиливается за счет приема умолчания — история показана глазами героини и она не озвучивает свои догадки сразу, но двигает сюжет, согласно внутренней логике проводимого ей расследования. Путем умозаключений Акулина достигает правды и находит виновника ситуации. Помогая другим, она не забывает о своей семье, чувстве долга и любви к дочери, поэтому идет на криминал, предавая свое дело и оставляя деревню навсегда. Люди лишаются важного оплота и обрекаются на необходимость быть ответственными за свою жизнь и не уповать на высшие силы. Для режиссера оказываются важными человеческие отношения между людьми, тема братства и покаяния, страстей, затмевающих разум. Подробное психологическое погружение в историю лишает драму присущего ей мистицизма и динамичности, наполняя юмором, теплом и лиризмом.
Эскиз Марии Скачковой, режиссера курса Л. Эренбурга, представил пьесу «Хорошая девочка Лида» Романа Козырчикова (мастерская Н. Коляды, ЕГТИ), рассказывающую о сложности взаимоотношений между самыми близкими людьми. Главные герои пьесы — двадцатилетние люди из деревни, со школы полюбившие друг друга и пытающиеся строить взрослую жизнь. Бедность, плохая генетика, отсутствие надежды на светлое будущее — на одном полюсе, а любовь и желание быть друг с другом - на втором. Эскиз лишен этого светлого начала, тепла между героями, заложенного в пьесе, он презентует зашедшие в тупик отношения героев, где каждый пытается реализоваться за счет другого. Пьеса начинается с диалога героев, а эскиз - с томительного ожидания главной героини, в котором раскрывается весь драматизм отношений между влюбленными. Артист создает интеллигентный образ слабого и нежного юноши, контрастно выделяющийся на фоне развязной и решительной главной героини. Герои эскиза оказываются тяжеловеснее персонажей пьесы — кажется, что их возраст приближается к 30 годам и они прожили насыщенную жизнь друг с другом. В пьесе герои остаются вместе, но режиссер прочитывает их ссору иначе: девушка не может простить самой себе измену и уходит от возлюбленного. Прошлым не заполнить будущее, взросление требует других усилий и поступков, и девушка берет на себя ответственность решить их судьбу.
Сценографическое оформление Екатерины Барышниковой (мастерская Э. Кочергина) очень точно подчеркивает бедность быта: «Доширак», пластмассовые тапочки, минимум посуды, заткнутые в батарею пакетики и живописно разбросанные помидоры создают образ неуютного и холодного бытия. На звонке у главной героини стоит песня «Зачем мне солнце Монако?», выражающая мечту о другой жизни, у главного героя тоже есть свой способ побега из действительности — велосипед, на котором он ездит по кругу, застряв в мире их отношений. Лирические воспоминания о прошлом изжиты и не дают возможности и дальше черпать силы для существования друг с другом. Эскиз звучит как финальная нота расставания. Режиссер работает в жанре психологического театра, создавая насыщенные образы героев и выстраивая подробные отношения между людьми.
Завершающей работой стал эскиз Марии Сердюковой, режиссера курса А. Праудина, основанный на пьесе «Плачут все» Анны Гейжан (мастерская А.Я. Инина и Н.А. Павловской, ВГИК им. С.А. Герасимова). Сюжет выстраивается вокруг взаимоотношений трех сестер и их кавалеров, рассуждающих о природе боли, жизни на Бали и смертоносной действительности, уносящей жизни. Диалог в стиле чеховского провала коммуникации и абсурдизма крутится вокруг животрепещущих вопросов, что такое смерть и жизнь. Художник Николай Баев (мастерская Э. Кочергина) обострил ситуацию, наглядно разъединив персонажей: все они сидят за отдельными столиками, их лица крупно транслируются на большой экран через зум, а в чате появляются произнесенные реплики. Героини одеты в защитные костюмы, перчатки, а иногда даже - противогаз, используют дезинфицирующий спрей и бояться близкого контакта. Их дом — сложно зона отчуждения, закрытая от посещений упреждающими лентами. Постепенно персонажи снимают свои защитные коконы, обнажают душу как перед зрителями, так и друг перед другом, забывая об опасности болезни и стремясь стать одним целым. Муся, по решению режиссера, оказывается смм-менеджером, именно поэтому она постоянно констатирует смерти окружающих людей. В эскизе о смертях также сообщают и остальные персонажи, таким образом черта, характеризующая образ Муси, размывается. Ля готовится к сдаче экзаменов и штудирует учебник по боли, зачитывая из него цитаты. Рина рассказывает о безоблачном счастье, которое царит на Мальдивах.
Ситуация нагнетается контекстом смерти брата, отсутствием любви к поклонникам со стороны девушек, а также ожиданием «того самого курьера», который все никак не приходит, но постоянно ощущается рядом. В финале он появляется, с канистрой бензина в руках, и до конца непонятно, кто это. Рок, смерть, новые жизненные обстоятельства? Чеховские «Три сестры», беккетовские герои «В ожидании Годо», гомеровская «Илиада» накладываются друг на друга, откликаясь на остросовременную тему ухода людей и продолжения жизни в мире, где царит полная хаотичность и так много боли. Режиссеру удалось связать персонажей пьесы и нарисовать целостную картину жизни людей, сделать текст живым, оправданным и очень логичным. Возможно, это лишило произведение некой экзистенциальности и глубины, скрытого юмора, но, несомненно, обогатило новым смыслом.
Одним из активных участников обсуждений эскизов стала творческая группа «Передвижники». На офф-программе «Студенты! Студенты! Студенты!» Ольга Королева, кандидат искусствоведения, доцент и театральный критик рассказала об этом новом проекте ГИТИСа. «Мастерская театральной критики» - это команда студентов творческих вузов, которая посещает различные театральные фестивали, проходящие в городах России (в этом году запланировано участие в фестивалях в Самаре, Новокуйбышевске, Екатеринбурге, Нижневартовске, Йошкар-Оле), пишет рецензии, берет интервью. Состав участников на каждое мероприятие меняется, на фестивале «Радуга» побывали студенты ГИТИСа и журфака СПбГУ. По мнению Ольги Королевой, в современных реалиях особенно остро ощущается вымывание профессиональной среды, и целью проекта является возрождение профессии и научной коммуникации между различными участниками театрального процесса. Проект включает и образовательную программу: например, пока «Передвижники» были в Петербурге, они послушали лекции Н.П. Хмелевой, Т.С. Ткач, А.А. Чепурова, который провел экскурсию по Александринскому театру. Финалом работы станет газета, которая подведет некий итог деятельности «Передвижников» за текущий театральный сезон.
Модератор внутренней программы фестиваля театровед Александр Вислов подчеркнул, что благодаря Международному фестивалю «Радуга» создаются новые контакты, выстраиваются отношения между людьми творческих профессий, которые в дальнейшем могут дать плодотворные результаты. Фестиваль знакомит со студентами различных направлений — режиссерами, актерами, художниками, драматургами, театроведами и продюсерами, а также опытным профессиональным сообществом — завлитами, директорами, режиссерами государственных и частных театров, артистами. Ярмарка талантов позволяет завязаться человеческим и профессиональным отношениям, открыть новые имена. В рамках лаборатории «Молодежь. Театр. Lab» ТЮЗ соединяет начинающих творцов, которые учатся созидать прекрасное в интенсивном режиме и за довольно краткий период проходят путь от чтения пьесы до воплощения эскиза и обсуждения работы с профессиональным сообществом, что позволяет оценить полученные навыки и наметить для себя пути дальнейшего развития.
Текст: Аглая Прокофьева
Фото Наташи Алексеевой