В начале февраля в театре им. Ленсовета Федор Пшеничный выпустил премьеру - «Академия смеха». Это дебютная работа, до постановки Федор выступал только в роли актера. Бытовая история из жизни драматурга развернулась в монументальный и вневременной сюжет о свободе, человечности и силе искусства. В основе спектакля – одноименная комедия японского автора Коки Митани. И хоть история в пьесе разворачивается в Японии 40х, кажется, что написано про наше время.
Несмотря на историческую и географическую отдаленность, постановка звучит крайне актуально.
Сюжет прост и до боли узнаваем: драматург (Илья Дель) приходит к цензору (Сергей Перегудов) просить разрешения на постановку новой пьесы. Он переписал «Ромео и Джульетту» (а затем и Гамлета) в комедию (действительно смешную), актерская труппа буквально ждет его за дверью, до премьеры – меньше месяца. Разрешение нужно получить вот сейчас, но цензора не устраивает ни текст, ни тема, ни сам театр: он требует запретить искусство (ну или хотя бы вычеркнуть все поцелуи из произведения и добавить патриотичности).
Двухчасовой спектакль без антракта держится на традиционных комических приемах, пластических вставках в стиле абсурда и мощной актерской работе. Сумасшедшая энергетика отправляется в зал через логику диалогов и точные интонации. Игровое полотно пестрое и плотное, темп повествования нарастает, спектакль раскручивается перед зрителем как юла. Каждый новый оборот – это драматическое пике. Внутренний мир героев выражается через лирические вставки о птицах как проявление свободного, неподконтрольного мира.
Просвечивающий сквозь паузы в диалогах абсурд может фантазийно отослать нас и к булгаковской сатире, и к «Человеку из Подольска» Дмитрия Данилова и, конечно же, к языку постановок Юрия Бутусова. Постмодернистский пазл довершает один из кульминационных моментов – пульсирующая трансляция на микроэкраны сюжетов из спектаклей театра Ленсовета разных лет: «Люди и страсти» Игоря Владимирова, «В ожидании Годо» Юрия Бутусова, «Пиковая дама. Игра» Евгении Сафоновой и многие другие. Эти сюжеты «прорывают» черный холст задника сцены. Искусство проступает всегда и побеждает, даже в тех войнах, которые, казалось бы, проиграны до их начала. Помимо постмодернистских литературных отсылок в режиссерском пласте, эта фрактальная раздробленность отражена и в сценографии. Изначально запертые в рамках своих ролей герои, прилежно разнесенные по разным углам сцены-комнаты, в процессе развития постановки превращаются во взъерошенных, полубезумных, но живых (!) людей. Из комнаты-кабинета в начале геометрически-идеального, а позже «забетонированного» папками с произведениями на рассмотрение цензурой, героев выселяют бесконечные стопки серых «дел №..». В этом мире «вытесненных из кабинетов людей» нет шаблонов для поведения и сценариев диалогов, а есть жизнь – непредсказуемая, непрогнозируемая.
Режиссерский дебют плюс мощная актерская игра становится простой формулой успешного цельного спектакля. Постановка заканчивается драматично. И это не спойлер, а в наше время – горькая реальность. Автора отправляют в армию (а может и на фронт), пьесу вряд ли когда-нибудь поставят, а Цензор остается одиноким перед открывшимся новым миром. Он обещает сохранить текст до возвращения драматурга и в будущем помочь ему с постановкой. С этой надеждой зрителя и оставляют в зале.
Текст: Елена Свиридова
Фотографии: Виктор Васильев