Драма «Сирано де Бержерак» Эдмона Ростана считается героической комедией, но в постановке режиссёра Александра Баргмана и художника Анвара Гумарова в театре «Мастерская» при просмотре спектакля возникают больше романтические ассоциации, чем героические или комедийные. Иронист в отношении всех, а в первую очередь себя, Сирано легко и изящно даёт отпор – физический и словесный – всем, кто насмехается над ним. И лишь любовь способна пробить брешь в его всепоглощающем красноречии. «Музыкант, поэт, храбрый человек, физик, философ и сумасшедший». Но основное – романтик. Кто, если не романтик, мог бы отступить в тень и помогать более удачливому сопернику?
Всё происходящее на сцене – это воспоминания Сирано (Евгений Шумейко) перед смертью. Он понимает, что скоро умрёт и, сидя в удобном кресле, в последние мгновения жизни вспоминает самые важные для него моменты. Дуэли, встречи с Роксаной (Анна Арефьева) – до её тайного брака с Кристианом (Сергей Агафонов) и уже спустя годы в монастыре, битвы плечом к плечу с друзьями-гасконцами, и – письма, письма, письма… Таким образом, вся история на сцене – это эпизоды, показанные зрителю именно его глазами, фрагменты, какими он их запомнил или какими хотел бы представлять. Де Бержерак – режиссёр-постановщик, выворачивающий на публику избранные куски своей памяти.
У Шумейко Сирано выходит не поэтом и бретёром, а грустным и, печальным даже в веселье, вечным суфлёром – вот его незавидное амплуа, в котором он продержался всю жизнь, не выходя из него. Нежнейшие сцены с Роксаной, жертвенные с Кристианом – и вся его любовная история умещается в эти линии поведения, а невысказанность чувств находит выход только под занавес – спектакля и жизни.
Гвардеец Кристиан де Невильет поначалу выглядит немного неуверенным в себе, замороженным, он начинает возгораться только через поэтические речи Сирано – его увлекает ловкое кружево признаний, адресованных через него Роксане, и он начинает отождествлять себя с поэтом. Мнить себя не только красавцем, но и достаточно умным для того, чтобы полюбили его личность, а не его слова.
Помимо несчастливого любовного треугольника самым заметным и значимым персонажем предстаёт… массовка, множество действующих лиц. Они молниеносно меняют наряды, задают тон происходящему, у них много текста и движения. Они очень заметны в пространстве сцены, которое оформлено просто и лаконично – три передвижные ажурные стенки-двери. Крепкая ансамблевая работа – приятно наблюдать, как персонажи – маркизы, гвардейцы, мушкетёры, поварята – дополняют, подстраховывают и поддерживают друг друга. Они перекидывают свои слова как мячик для пинг-понга, и один заканчивает фразы другого. Их игра ускоряет действие, не даёт провисать сюжету, который и так не стоит на месте, а несётся вперед, а на острие в его авангарде мчится Сирано.
Стихи де Бержерака, меняя тембр, тональность и темп, пушечным ядром летят сквозь спектакль навстречу свободе и чувствам. «Довольно карликов! Где прячутся титаны?! – кричит поэт, и понемногу зритель начинает видеть в этом герое не только книжный, театральный персонаж, но и живого человека. Отчасти этому ещё способствует наряд де Бержерака, отличающий его от других своей несценичностью – по сравнению со всеми у Сирано он весьма непрезентабелен. Он обмотан какими-то тряпками, на нём простецкая шляпа и сапоги. «Дворянчик жалкий» - отзываются о его виде недоброжелатели, но благодаря такому обывательскому виду, он становится более близким и понятным публике.
Второй акт начинается со страстного обращения Сирано – он своей речью поднимает дух голодных и уставших товарищей перед последней атакой. Звучит флейта, но не грустно, а – победительно. «Пусть звуки флейты, словно кони/ Несут то тише, то резвей/ К далекой родине Гаскони/ Её далеких сыновей». И простая мысль – на сытый желудок не так страшно идти на смерть, а голодному и жизнь не мила. Поэтому и царит такое воодушевление при появлении Роксаны – не только её присутствие подняло моральный дух, но и то, что она привезла с собой повара и провизию. Всё это не спасло многих от гибели, но помогло внутренне.
А как изменилась Роксана спустя 14 лет! Она тяжело ступает по сцене, её гибкое звонкое тело будто согнулось, сгорбилось под грузом пережитого несчастья. И если вначале она была или просто весёлой озорной девчонкой, которая дразнит и играет с Сирано, или молодой женщиной, знающей силу своей красоты, то к финалу она преображается до неузнаваемости. И дело не в другой одежде, отсутствии причёски или сдержанном макияже, а в ощущении внутреннего надлома. Жизнь прошла, слова погибшего возлюбленного эхом звучат в голове, а его последнее письмо со следами слёз и крови навсегда нашло приют на её груди.
Именно в этот момент и происходит объяснение в любви между Роксаной и де Бержераком. И оно звучит весьма печально, уже как бы с той стороны, куда живым нет хода.
«Приятно быть самим собой/ А притворяться – тягостно и сложно» – утверждал герой, но сам всю жизнь лжёт окружающим и себе о своей любви. Романтично, но грустно.
Текст: Дарина Львова
Фотографии Маргариты Мироновой