В Таком театре 22 октября состоялся премьерный показ спектакля "Ева", посвященного судьбе спутницы Адольфа Гитлера, Евы Браун. Режиссер - Варя Светлова, причём поставила она спектакль не в привычном тандеме с Игорем Сергеевым (как "Эффект Чарли Гордона" и "Билли Миллиган"), а одна. Постановка получилась провокационная, пластичная и противоречивая — как женская натура. Гладкая кожа и струящийся шёлк, чёрное траурное платье и подвенечный наряд, монашеская скромность и нарочитая сексуальность, стремление к саморазрушению и дикое желание жить - на полную, свободно.
«Ева» идет чуть больше 3 часов и распадается на 3 действия, каждое из которых делится на главы (их название и сухая сводка событий - словно клочки газетных вырезок - транслируются на экран). Причём каждое действие (в том числе и начало спектакля) начинается с какой-то неразберихи и суеты, словно ты включил фильм на середине и долго пытаешься «въехать» в сюжет — а значит, нужно максимально сосредоточить внимание и не упускать ни слова, ни одной детали. Но Варя Светлова не помогает в этом деле — если предыдущие постановки театра ("Бумерит", "Эффект Чарли Гордона") были буквально нашпигованы техническими новшествами и визуальными эффектами, способными зацепить внимание зумеров, то «Ева» более медитативна. Динамичные номера с танцами леди Третьего рейха сменяются продолжительными сценами, в которых вроде бы ничего не происходит и буквально смакуется, перекатывается на языке каждое слово или повисает молчание. Такая практика больше характерна для кино, где внимание можно удержать крупными планами и мимикой актеров, но Такому театру удается держать зрителей в восторженном напряжении до финала.
В центре сюжета — метафорический допрос Евы Браун, смахивающий на перформанс в кубе-бункере (с невидимым, но узнаваемым из тысячи голосом Игоря Грабузова за кадром) - следователем? Богом? А может, это долгий разговор с самой собой? Ведь порой героиня раздваивается, вспоминая детство и юность. Уже тогда она была белой вороной, непохожей на скучных сестер, тщетно пыталась найти своё место в жизни (как буквально показано в сцене фотосессии с семьей), притвориться, угодить, заслужить одобрение отца-абьюзера.
Великолепен актёрский состав — от неузнаваемого Леона Словицкого в роли генерала-инвалида, гаркающего раскатистым голосом, и Павла Филиппова, непутевого и стеснительного учёного-химика, смахивающего на изобретателя машины времени Шурика, до самого пугающего персонажа - угрюмой Хельги (Яна Оброскова), спокойно предлагающей убить Гитлера путем создания смертельно опасного вируса, который заодно скосит половину человечества (привет, пандемия!).
Прекрасная Юлия Гришаева исполняет сразу несколько ролей, перевоплощаясь из женщины строгих нравов (матери Евы) в дерзкую сестру Гитлера - в жанре стенд-апа, ломая четвертую стену и общаясь со зрителями.
Роль Евы — бенефис Ниёле Мейлуте, неуловимо похожей на звезду золотой эпохи Голливуда, сочетающей одновременно холодность, изящество, аристократизм и чувственность — и давно достойной главной роли.
Абсолютно непохожая на Ниёле темноволосая Полина Васильева играет Еву в детстве (как усмехнется персонаж Юли Гришаевой, "Мазлтов! Необычный выбор актрисы!"). Самые живые, теплые сцены — когда взрослая Ева катает на салазках Еву-младшую, они хохочут и дурачатся, вспоминая свое детство. "Ева, ты хорошая. Я люблю тебя" - говорит старшая младшей.
Позже, встретив в фотоателье Браунов, где она подрабатывала, 40-летнего Адольфа, 17-летняя Ева спроецирует на него свои токсичные отношения с отцом. Поначалу восхищенная новой богатой жизнью, походами в оперу и изысканной едой, вскоре Ева будет страдать от одиночества, так и не найдет себе подруг среди холодных леди Третьего рейха Магды Геббельс (Кристина Токарева) и Герды Борман (Дарья Букштай), не будет официально представлена общественности. Она снова будет не такой, как все. Дважды Ева Браун попытается совершить самоубийство. В третий раз - успешно.
Кстати, Гитлера в спектакле нет — только пара кадров из документальных хроник. Но есть некто Хельмут (Александр Худяков), лидер подпольной партии. Он вдохновляет немногочисленную "могучую кучку" участников-фанатиков высокопарными речами и меткими лозунгами, говорит о том, что нужно "оберегать свободу как величайшую из драгоценностей". А в какой-то момент Хельмут забирается на трибуну-бункер, уменьшается в росте, встав на колени... И зритель с ужасом замечает на его лице хорошо знакомые усы, и жутко становится от понимания того, как легко можно переступить грань, вывернув наизнанку принципы равенства и свободы, "убить одного — спасти миллионы".
Как всегда в постановках Такого театра, в "Еве" затрагивается множество острых тем — о ценности каждой человеческой жизни, свободе, нетерпимости и двойных стандартах морали, а ещё о том, как важно любить и принимать себя.
"И это всё? Зачем тогда это всё было? Если про меня напишут книгу или поставят спектакль, зрители скажут: "Я не понял Еву Браун. Зачем она была?" Просто была, плакала, жила, любила, наслаждалась жизнью. Просто жила. Разве это не считается?".
Спектакль создан при поддержке Министерства культуры Российской Федерации.
Текст: Наталья Стародубцева
Фотографии из открытого доступа