Этим летом в Петербурге многие кафе и креативные пространства превратились в мини-кинотеатры. В пространстве «Третьего места» на Литейном весь август совместно с A-One показывают и обсуждают избранные картины. Одним из таких фильмов стала «Молодость» Паоло Соррентино, итальянца, которого не любят на родине из-за его неаполитанского происхождения, но обожают в России и почитают в Каннах. Его оскароносная картина «Великая красота» принесла признание широкой публики и окончательно выгравировала фирменный стиль режиссера. «Молодость» — следующий фильм Паоло после «Великой красоты». Впервые его показали публике на Каннском фестивале в 2015 году.
На идею фильма Соррентино вдохновила история дирижера, отказавшего в концерте самой королеве. Это был Риккардо Мути. В образе дирижера срослось все столь важное для Паоло в этом фильме: аристократичность, особая чувственность, тяга к чему-то большему и любовь к музыке.
Музыке отведена отдельная роль в «Молодости». Для работы над картиной Паоло пригласил композитора Дэвида Ланга.
«Музыку Дэвида Ланга я включал еще в «Великую красоту», я давний его поклонник. Снимая картину о современном композиторе академической музыки, я, как ни силился, не мог вообразить себе никого другого. Я попросил его написать несколько пьес для меня, и он, хоть и очень занят, согласился. Мне повезло», — комментирует свой выбор режиссер.
Фабула фильма проста. Два пожилых друга (Харви Кейтл и Майкл Кейн) проводят «каникулы» в спа-отеле у подножия Швейцарских Альп. Они обсуждают творчество, здоровье, их детей, находящихся в браке и, конечно же, других гостей отеля. Среди них — сногшибательно сексуальная и неожиданно остроумная мисс Вселенная (Габриэлла Белисарио), молодой и рассудительный актер (Пол Дано), который готовится к новой роли и приехал сюда собирать материал. Долгими и иногда утомительными днями они предаются размышлениям об ускользающей молодости, философским разговорам о природе памяти и вспоминают свои приключения в юности. Все это происходит в сумасшедше красивых пейзажах Швейцарии и в скромном лоске отеля премиум-класса.
Беглым взглядом можно и не заметить, что в этой идиллии нет поэтизации увядания, старости, которой часто маркируют фильмы режиссера. Соррентино - исключительно певец молодости и красоты, которая то бьет ключом, то тихо течет подземной рекой в наших сердцах. Есть в этой картине и некоторая трепетность рассказа. Сначала создается ощущение, что повествование ведет молодой человек (например, тот самый голливудский актер, которого играет Пол Дано) — на это намекает бодрый ритм, живость, внутренняя свобода и интерес к жизни, присущие молодости. Но кадр за кадром накатывает все больше рассудительности, бережливости и неспешности, что становится абсолютно ясно: повествование ведет пожилой человек, сумевший остаться молодым в душе. От этого может создаться ощущение доброй беседы с отцом о том, что ждет впереди и что невозможно выразить словами, но можно передать фактом присутствия.
«Вообще, мне хотелось снять картину о том, как мы видим свое будущее, а не о том, как вспоминаем прошлое», — поясняет идею картины Паоло.
Формула успеха Соррентино — поэзия + театрализованность. Режиссера регулярно сравнивают с Феллини и упрекают в некотором подражании или одностильности его картин, но что плохого в цитировании киноклассика и четком, оформленном личном стиле? Итальянская эстетика глянца в сочетании с пафосом классического, древнего искусства и тоской «по былым временам» ясно вырисовывается в «Молодости». Есть что-то в фильмах Соррентино от тяжелого люкса и роскоши 20-х годах прошлого века. Иногда его критикуют за эту чрезмерную «красивость». Что ж, не каждый может оформить такую красоту и сделать это не приторно-слащаво, а в выдержанном стиле и с нотками аристократической строгости. Наслаждение, даже упоение жизнью незаметно просачивается в фильме из воспоминаний, задумчивых взглядов и снов. Абсолютно волшебный образ Венеции является во сне главному герою: залитая водой ночная площадь Сан-Марко и узкая тропа, по которой дирижер и мисс Вселенная идут навстречу друг друга и пикантно расходятся на этой узкой тропе жизни — молодость и старость. Венеция выступает в фильме как колыбель любви: именно там прошли основные годы жизни дирижера и там же доживает в доме то ли престарелых, то ли сумасшедших его жена.
Фильмы Соррентино — как сложное вино. Хочется наслаждаться, но ни в коем случае нельзя торопиться! Иначе, проглотив слишком быстро, можно лишить себя половины букета. Смотреть нужно неспешно, всматриваться и вслушиваться, ходить несколько дней с саундтреком в наушниках, а затем пересматривать кадры и любимые сцены. Предлагаем смотреть фильмы Паоло именно так.
Текст: Елена Свиридова
Фотографии из открытого доступа