Одна из визитных карточек Дягилевского фестиваля — ночные концерты. В сезоне 2021 они проходят в большом индустриальном пространстве завода им. Шпагина. В один из поздних вечеров тут состоялась Церемония памяти Пауля Целана, немецкоязычного поэта и переводчика, посвященная столетию со дня его рождения. Программу вечера с несколькими изменениями отыграли в 2020 году в Доме радио, и вот — представили зрителям фестиваля.
Здесь не случайно слово «зритель», ибо звуки вечера были почти осязаемы и слились в танец слова и света. Переосмысляя музыку — так можно описать атмосферу церемонии. Девять сочинений, восемь современных композиторов: Сергей Невский, Алексей Ретинский, Теодор и его брат Вангелино Курентзис, Андреас Мустукиса, Владимир Раннев, Экторас Тартанис и Борис Филановский. Кроме этого, в программе участвовали оркестр и хор musicAeterna и несколько приглашённых актрис. Вечером должен был дирижировать Федор Леднев, но в связи с его болезнью за пульт встал Теодор.
Пространство завода — столь выгодное для вокального исполнения и столь же сложное для музыкального воплощения — постепенно, с опозданием почти на час, заполняли люди, идущие на свет прожекторов. Нас сразу ослепили тремя лучами и призвали молчать. К звукам, голосу и тексту добавили свет как соединяющую субстанцию. На весь вечер будто наложен черно-белый фильтр. Колющие белыми лучами прожекторы и фонари, громкоговоритель и сиреной мигающий свет под чтение самого Целана. Тут невозможно было защититься от красоты и боли одновременно. Можно было только присутствовать и становится частью этого бала памяти.
Драматургия, соединяющая контекст и композицию — единственный вариант существовать в пространстве вечера. Музыка здесь — вторая сценография. Она ничего не изображает и в этот же момент является живым эфиром. Точно, объемно, на нескольких уровнях пронизывая каждого зрителя.
Пафос, надрыв, субъективность письма — так обычно принято изображать творчество поэта. Здесь от этого подхода остался только накал и леденящая кровь красота поэтики. Целан — поэт сложносочиненный и, как принято считать, тяжелый. Все близкие родственники погибли в концлагерях, сам он покончил жизнь самоубийством, спрыгнув с моста в Париже. Творчество его при жизни признанным не было, вспыхнувшая популярность в 20 веке к нынешнему дню утихла. Переводят, читают, печатают Пауля редко. И все же говорить о нем как о человеке печальной судьбы невозможно. Сам факт наличия столь тонких, по-детски восприимчивых стихотворений — абсолютное доказательство света в жизни поэта. Сам он отзывается о своем творчестве как об антибиографичном явлении и говорит, что поэзия — всегда между.
«Настоящая поэзия антибиографична. Родина поэта — его стихотворение; от стихотворения к стихотворению она меняется. Расстояния все те же, вечные: бесконечные, как-то мировое пространство, в котором каждое стихотворение стремится утвердить себя в качестве — пусть крошечного — небесного светила. Они бесконечны и как расстояния между его Я и его Ты: с обеих сторон, от обоих полюсов возводятся мосты, а в середине, на полпути, там, где должна быть несущая мостовая опора, сверху или снизу, — там место стихотворения».
На вечере памяти поэзия Целана исполнялась на двух языках: русском и немецком. На русском читали актрисы, на немецком — пели вокалисты. Композиции были представлены сложные, редко исполняемые и оттого еще более ценные.
Tarussa Сергея Невского, по словам композитора, одна из самых дорогих для него вещей. Сергей написал ее специально по заказу Дома радио. Взял текст, который будет противоположен немецкой традиции прочтения поэта и максимально связан с Россией. В нем есть отсылки к любимому композитором Паустовскому и эпиграф Цветаевой о неземном происхождении поэта. Ритмическая сложность этого произведения сбалансирована такими близкими, почти родными стихами. Произведения Алексея Ретинского и Теодора Курентзиса построены на дыхании и выходе вокала за рамки мелодичности. Голос — древнейшая музыкальная традиция. Голос, преодолевающий органичность фортепиано! Mandorla Ретинского — победа мелодичности голоса над музыкальным инструментом.
После завершающей церемонию композиции аплодировать не хотелось. Было чувство готовности умереть. Это было отпевание! Но, как известно, с болью приходит духовный рост. Так что собираемся, отпускаем и идем дальше. Впереди еще пять дней фестиваля!
Текст Елены Свиридовой
Фото Андрея Чунтомова