«Мне всё равно, упадёт ли самолёт. Лично я уже упала»
(Анна Старобинец «Посмотри на него»)
Ожидание ребёнка связано с приятными хлопотами, выбором имени, поздравлениями и предвкушением чуда от появления новой жизни. А что, если ребёнку суждено прожить в лучшем случае пару дней из-за патологии? Вынашивать, всё больше чувствуя его внутри себя и привязываясь, и родить, чтобы навсегда проститься? Или прервать беременность, тем самым убив своё дитя? В Европе часто выбирают первый вариант — объясняя это тем, что только Богу дано решать, кому жить, и сравнивают аборт на поздних сроках с убийством взрослого тяжелобольного человека. В любом случае за границей у матери есть выбор — в России же его нет — возможность доносить ребёнка не дают, ни один врач не будет вести такую беременность, запугивая и называя тебя сумасшедшей.
О таких важных проблемах современного общества говорили 15 января в спектакле «Посмотри на него» Театра Ненормативной Пластики при поддержке Такого театра на площадке Скороход. Постановка Романа Кагановича, лауреата премии «Прорыв» за лучшую режиссуру — номинант на национальную театральную премию «Золотая Маска» - основана на одноимённой автобиографической книге Анны Старобинец.
Кажется необычным, что за личную трагедию одной женщины взялся мужчина-режиссёр — но Каганович смог, не сваливаясь в излишний пафос, наполнить трагедию едкой сатирой и даже юмором!
Именно так он и говорит перед началом спектакля в неформальной встрече зрителей перед входом в зал — если хочется смеяться, не нужно стесняться этого. Ведь и правда порой происходящее — просто на грани абсурда, и режиссёр по пластике Максим Пахомов усиливает этот эффект, перемещая акцент со слова на тело. Благодаря языку тела смысл доносится ярче, глубиннее. Персонажи скрючиваются, извиваются, съёживаются — порой пресмыкаясь как червяки или, наоборот, вырастая в мифических чудовищ.
Абсурдности добавляет и исполнение женских ролей мужчинами — врач из женской консультации (Сергей Азеев, в свитере-смирительной рубашке, словно скованный условностями) как из советского прошлого говорит шаблонными фразами («В одну воронку снаряд дважды не попадает, родишь ещё здоровенького», «Бог дает испытания по силам»).
Роль главной героини Анны исполняют две актрисы: Анна Кочеткова (обладательница 11-й театральной премии для молодых "Прорыв" за эту роль) и Яна Савицкая. Анна словно раздваивается, не в силах одна переживать эту боль — и вторая «я» подхватывает и продолжает рассказ, когда горе становится невыносимым. А почему одна? Ведь у неё есть семья — маленькая дочка и муж! Дело в том, что в России не принято посвящать мужей во все тонкости деторождения — считается, что тонкая душа мужчины не сможет перенести увиденное, он сразу тебя перестанет воспринимать как женщину и бросит. Совместные роды, в отличие от Европы, у нас только «входят в моду». Именно поэтому по статистике браки, в которых происходит выкидыш или искусственное прерывание беременности, часто распадаются — женщина замыкается в себе, не получая поддержки ни от самого близкого человека, ни от окружающих, которые, не умея и не зная, как правильно утешить, устраняются или вообще считают её грешницей, обвиняют в неправильном образе жизни и убийстве плода. Да, только пережив весь кошмар вместе с женой, держа её за руку, муж Саша перестанет применять слова «плод», «эмбрион», «зародыш без души» к своему сыну.
Анна Старобинец делала прерывание беременности в европейской клинике и могла сравнить отношение врачей и в целом общества. Главное, о чём они помнят — это человечность. Безусловно, муж может остаться, если женщине это нужно. В ожидании процедуры можно сходить в библиотеку (в больнице!) или посмотреть фильм. Да, рядом есть много симпатичных кафе. Конечно, выходить можно, это же не тюрьма, а больница.
Столкнувшись с этой ирреалистичной системой здравоохранения, героиня начинает истерически смеяться на вопрос врача о том, как часто она посещала психолога. Да, в России и это не принято. Вместо этого у нас могут, оглашая страшный диагноз пациентке, позвать студентов-медиков и продемонстрировать толпе обнаженную женщину и её плод с патологией на узи. У нас «пузожитель превращается в гнилую тыкву» и его надо удалить от «нормальных» беременных. «Пусть крысы уйдут через черный ход. Пусть крысы копошатся в подвале. Через парадный заходит та, что ждет малыша. Через парадный заходит будущая мама. А я не жду, я уже никого не жду. Я просто крыса».
Но самое страшное - мы привыкли к такому отношению, привыкли терпеть боль и унижение. В нас вдалбливают это чувство с рождения — начиная от «Стерпится-слюбится» до «Бьёт - значит любит». И Анна во время прерывания беременности, чувствуя непривычный комфорт и отсутствие боли, ощущает за это чувство вины и пытается отказаться от анестезии.
Очень важно, что в Европе предлагают увидеть ребёнка — максимально деликатно, не в морге, а в отдельной комнате. Начитавшись ужасов в интернете о том, что он будет сниться ей до конца жизни, Анна поначалу отказывается, но меняет своё решение. Вдвоём с мужем они простятся с сыном и отпустят его. Это важно, чтобы двигаться дальше.
«Там, в корзинке, окруженный пластиковыми цветочками, укрытый голубым одеяльцем, лежит маленький ребенок в шапочке. Он похож на Сашу. У него горестное и обиженное лицо. Плотно закрытые глаза. Едва наметившиеся, насупленные бровки. Крошечные губы, поджатые для плача, который никогда не случится. Для плача, который я не должна, не могу слышать – но тем не менее слышу».
Низкий поклон и уважение Анне Старобинец за то, что не замолчала свою историю, чтобы поскорее забыть, а поделилась, и дай Бог, она поможет другим женщинам в похожей ситуации. И огромная благодарность создателям спектакля за то, с какой силой и деликатностью они поднимают эту важную и табуированную проблему нашего общества, вскрывая его гноящуюся рану.
Текст: Наталья Стародубцева
Фотографии из открытого доступа