Много шума, суматохи, капелька абсурда и изрядная доля пластики. И, конечно, смех. Таким оказался спектакль "Ха-Ха-Хармс" в Музее Анны Ахматовой. «Литературные анекдоты» Даниила Хармса, которые легли в основу постановки, пропитали её взрывным шутовством, детской беспощадной и бессмысленной жестокостью. Ха-Ха-Хармс – это игра, в которой нити обрываются, запутываются и теряются, на первый план выходит не слово, а пантомима. Спектакль был показан 30 марта в рамках фестиваля детских постановок "Златая цепь".
Абсурдность текста Хармса дана не столько в цитатах, сколько в действиях. Естественно, главное условие успеха такого рода игры – абсолютная, надрывная серьёзность. Как иначе можно сыграть человека, голова которого отделена от тела и лежит перед ним на столе, или разбойника, в восьмой раз сваливающегося с лошади? Клоунада Хармса нравится многим, дети и вовсе визжат, захлёбываясь от восторга. На миниатюре про Пушкина (который, конечно, гений, но ведь и Гоголь – гений) малыш лет двух начинает радостно повторять, указывая на сцену - «Мама, гений! Гений!». Не обошлось и без Льва нашего Николаевича: "Лев Толстой очень любил детей. Однажды он шел по Тверскому
бульвару и увидел впереди Пушкина. "Конечно, это уже не ребенок, это уже подросток, – подумал Лев Толстой, – все равно, дадогоню и поглажу по головке”. И побежал догонять Пушкина. Пушкин же, не зная толстовских намерений, бросился наутек".
Спектакль хорош своей кажущейся бессмысленностью. В хрустящую белую бумагу, которой наполнена сцена, упакована парочка странных историй, о которых хочется говорить по дороге из театра. И актеры выглядят настоящими.
Зрителям, большим и маленьким, спектакль очень нравится. Вот что они пишут: "Этот спектакль подходит даже для малышей. Но там предостаточно смешных моментов, понятных лишь более взрослой аудитории, так что родителям тоже будет интересно".
Текст: Анна РыбалкаФотографии Александра Коптяева
Абсурдность текста Хармса дана не столько в цитатах, сколько в действиях. Естественно, главное условие успеха такого рода игры – абсолютная, надрывная серьёзность. Как иначе можно сыграть человека, голова которого отделена от тела и лежит перед ним на столе, или разбойника, в восьмой раз сваливающегося с лошади? Клоунада Хармса нравится многим, дети и вовсе визжат, захлёбываясь от восторга. На миниатюре про Пушкина (который, конечно, гений, но ведь и Гоголь – гений) малыш лет двух начинает радостно повторять, указывая на сцену - «Мама, гений! Гений!». Не обошлось и без Льва нашего Николаевича: "Лев Толстой очень любил детей. Однажды он шел по Тверскому
бульвару и увидел впереди Пушкина. "Конечно, это уже не ребенок, это уже подросток, – подумал Лев Толстой, – все равно, дадогоню и поглажу по головке”. И побежал догонять Пушкина. Пушкин же, не зная толстовских намерений, бросился наутек".
Спектакль хорош своей кажущейся бессмысленностью. В хрустящую белую бумагу, которой наполнена сцена, упакована парочка странных историй, о которых хочется говорить по дороге из театра. И актеры выглядят настоящими.
Зрителям, большим и маленьким, спектакль очень нравится. Вот что они пишут: "Этот спектакль подходит даже для малышей. Но там предостаточно смешных моментов, понятных лишь более взрослой аудитории, так что родителям тоже будет интересно".
Текст: Анна Рыбалка
Фотографии Александра Коптяева