"Мы выбираем, нас выбирают, Как это часто не совпадает… " (Михаил Танич)
«Почему влюбленные смотрят на звезды? Почему их так привлекает небо?» - вопрошает романтик и мечтатель Павел, герой премьерного спектакля «Фантазии Фарятьева» режиссёра Натальи Лапиной, представленного на сцене «Приюта комедианта» 21 декабря. Пьеса драматурга Аллы Соколовой в 70-е годы имела огромную популярность, ставилась чуть ли не в каждом третьем театре СССР и была экранизирована Ильёй Авербахом (все помнят трогательного главного героя в исполнении Андрея Миронова). Образ этакого Дон Кихота, абсолютно нехарактерного для советской эпохи, стал нарицательным. Фарятьев до боли напоминает князя Мышкина своей беззащитностью, чудаковатостью, альтруизмом, честностью, цельностью. Да, не хватает нам сейчас таких мечтателей, способных устремить взор в небо и философствовать об истинном предназначении человека, не причинять боль близким, любить открытым сердцем, без условностей.
На сцене зрителям открывается не типичная коммунальная квартира, а скорее нагромождение старых предметов той эпохи – бессчётное количество музыкальных проигрывателей (подсвечивающихся, будто лампы, согревающих теплом прошлого), полки, подставки, стол…некая захламленность и беспорядок подчёркивают характер главной героини Шуры (или Шуши, как ласково её называет младшая сестра Люба), нерешительной, сомневающейся, противоречивой натуры. Александра (Анастасия Грибова) знакомится с одиноким и «некрасивым человеком неопределённого возраста» (как описывает персонаж автор Алла Соколова). Павел (Андрей Шимко) мгновенно влюбляется в неё и, не умея скрывать чувства и ходить вокруг да около, предлагает выйти замуж. А Шура..., мятущаяся и надломленная, ещё не залечившая раны после предательства любимого человека, она опрометчиво даёт надежду Фарятьеву и тут же забирает своё слово, кинувшись в объятия негодяя Бедхудова по первому зову.
Главная идея пьесы – неумение слышать друг друга. Шура не вслушивается в рассуждения Фарятьева, который открывает ей сердце. Но точно так же впоследствии и Фарятьев, потерявший Шуру, не видит влюблённых глаз Любы и не слышит её признаний. Юная Люба (великолепная Ксения Плюснина), угловатая, резкая и грубоватая, похожая на дикого зверька, трезво смотрящая на мир и явно переросшая по интеллекту сверстников, чувствует в Фарятьеве родственную душу: «Но если одному человеку снится, что стоит только протянуть руку, и другой человек погладит ее, стоит только сказать одну фразу, пусть глупую, и другой человек поймет тебя... А это так необходимо».
Не умеют слышать и представители старшего поколения – мама Любы и Шуры и тётя Павла. Первая своей гиперопёкой душит дочерей, не считаясь с желаниями ни одной из них, вторая живёт лишь воспоминаниями о прошлом.
Жанр постановки в «Приюте комедианта» можно охарактеризовать как «трагикомедию, смешение жанров», как говорил Костик из «Покровских ворот». Именно такие душевные советские фильмы приходят на ум при просмотре спектакля – а это верный признак того, что создателям удалось передать частичку той самой ушедшей эпохи, по которой порой ностальгирует старшее поколение. Все актёрские работы безупречны - верно подобранные интонации, мимика, жесты, речь, – сейчас уже так, чуть заикаясь и трогательно смущаясь, не говорят и не чувствуют. "Мы мучимся над мелкими, никому не нужными проблемами, мы тратим наши мысли и чувства впустую".
Текст: Наталья Стародубцева
Фотографии Дарьи Пичугиной