Около: Гиги, выход своего предыдущего альбома Iasamani вы хотели отпраздновать шампанским, но вместо него ваш флейтист Гуга Кублашвили принес из машины домашний портвейн. В одном из интервью вы шутили, что так у Mgzavrebi появилась новая традиция к выходу каждого нового альбома. Нашелся ли портвейн на этот раз? Как вы отметили Geo?
Гиги: Пока еще никак. Мы пытались отметить этот альбом семь раз. Семь раз мы приходили в студию и с утра говорили, что вечером сто процентов сдадим материал. Уже прошли все сроки, мы должны были закончить месяц назад. Но вечером каждый раз понимали, что не заканчиваем, и откладывали празднование. Альбома не было, и получается, что мы просто пили (смеется – прим. ред.).
Около: Представляя Geo в социальных сетях, вы говорили, что это альбом о Земле, планете на которой мы живем, о Грузии – вашей родной земле, что он для всех людей, независимо от того, из какой они страны и на каком языке говорят. Что натолкнуло вас на такие мысли и почему вы пришли к ним именно сейчас?
Гиги: Я вырос. Мне 32. Мне с детства не нравилось, когда ребенок поет, например, о потерянной любви. Все должны петь по возрасту, о том, как и что они чувствуют. Geo стал, наверное, нашим самым социальным альбомом. Он о тех проблемах, с которым сталкивается взрослый человек в любой точке мира: экология, образование. Я видел такую статистику, до сих пор 60% людей остаются без образования. Сейчас у меня появилась дочка, и я стал задумываться над такими вещами.В некоторых странах маленьким мальчикам и девочкам приходится каждый день ходить по 10 километров, чтобы просто принести домой воду, а мы ноем, что очень мало места в самолетах. Об этом наша песня Damina.
А есть песня Ananke– диалог с судьбой. Ananke – это судьба на древнегреческом. Это песня о нас, о том, что я вырос и не стал мудрым. Общество требует, чтобы ты был правильным, а я всегда ошибаюсь. Я думаю, что из-за этих требований общества мы совершаем больше ошибок. Маленькие дети более открытые. Я смотрю на свою дочку и не хочу, чтобы она это потеряла, не хочу, чтобы общество надавило на нее.
У меня получилось сохранить это, вырасти свободным, потому что у меня родители такие. Если бы не они, мы бы не стояли на сцене. Я несколько раз менял профессии, и родители не всегда верили, но всегда поддерживали меня, давали свободу. После юридического факультета я поступил на актерский, на платное отделение, и отец оплатил учебу. Без театрального я был бы совсем другим человеком. Дальше – музыка. Отцу не понравились первые песни, но через год, когда нам нужны были деньги на запись альбома, он их достал.
Около: Расскажите про первую песню на Geo – Capella 53. Альбом Iasamani начинался со слов благодарности близким и друзьям, в Capella 53 речь, рассказ чередуется с вокалом. Тут тоже есть какое-то послание?
Гиги: Это Миша (Мегрелишвили – прим. ред.) рассказывает историю группы. Потому что 10 лет с первого альбома, и все с чистого листа. Миша – первый человек, который меня поддержал, с первой секунды основания группы, и он рассказывает, как все начиналось. Песня называется Capella 53. Mgzavrebi– это мои друзья из капеллы (там работала моя мама, и мы у нее пели) и аудитория 53 в театральном. В 53 аудитории мы познакомились с Мишей. Я посчитал, что лучше него историю группы никто не расскажет, поэтому меня в этой песне нет.
Около: Есть ли на Geo песни, которые вы можете выделить – самые сложные, самые важные песни или песни с особой историей?
Гиги: На Geo все песни, которые должны там быть. Хотелось создать альбом, как маленький камушек, потому что маленький камушек очень сильный. Хотелось, чтобы альбом начинался и заканчивался, а каждая песня была на своем месте. Изначально на Geo было 15 песен, осталось всего 10. Когдаоднажды написал песню, и она понравилась, ты хочешь сделать то же самое. Ты подсознательно ищешь те же аккорды, хочешь повторить, а повторить невозможно. Лучше сделать то, что для тебя непривычно. В этот раз мы старались отказаться от идей, к которым привыкли. Если кто-то замечал: «Хорошо-хорошо, но такое уже было», - это не брали.
Около: На Geo вы впервые используете такие грузинские музыкальные инструменты, как чунири и чибони. Почему вы вспомнили о них?
Гиги: Инструмент – это способ высказаться. Эти два инструмента помогли нам в Anankeи Ero. Мы заказывали их в Западной Грузии.Там остался один человек, который делает самые лучшие народные инструменты, и мы ждали шесть месяцев. В принципе аналоги чунири и чибони есть у всех народов мира. Оба инструмента струнные. На одном играют смычком, а второй звучит, как волынка. Мы хотели использовать инструменты не по назначению: не как в народной песне, а по-своему. Не знаю, как получилось, но, наверное, интересно звучит.
Около: Ваш тур охватывает 17 городов России. Это масштабно. Как вам кажется, почему Mgzavrebi так успешны у нас? И почему, на ваш взгляд, в целом грузинская культура пользуется такой популярностью здесь?
Гиги: Кухня пользуется популярностью, а культура – нет. Песни – это Mgzavrebi, но другие грузинские группы, к сожалению, не приезжают, а их много. Я люблю португальскую музыку в целом, но не могу назвать ни одной песни на португальском. Вы можете назвать 10 песен на португальском? Все они хорошие, но воспринимаются как одна музыка. То же самое в грузинской музыке. Люди знают «ЧитоГврито», «Сулико», «Тбилисо» и все. Остальное для них – хорошая грузинская музыка.
Я понял одну вещь: если мы хотим выступать за пределами Грузии, мы должны ориентироваться на песни, а не на Грузию. Иначе это уже аттракцион, как ирландские танцы: один раз посмотрел – и достаточно.
Около: Часто для зрителей концерты – способ расслабиться, отключиться от повседневных дел, на какое-то время выпасть из реальности. Вы бы хотели, чтобы ваши выступления в них что-то меняли, чтобы зрители что-то выносили с концерта и делились этим с другими?
Гиги: Нам очень сильно везет. На наши концерты люди приходят и дарят нам столько тепла, очень сильно нас заряжают. Я хочу, чтобы они получили хотя бы чуть-чуть той энергии, которую нам отдают. Это самое главное.
Беседовала: Татьяна Барашкова Фото: Александр Ходак