Лиричная и сентиментальная, тонкая, как всякое воспоминание, пьеса «Стеклянный зверинец», некогда прославившая легендарного американского драматурга Теннесси Уильямса, неоднократно ставилась на сценах самых известных театров и экранизировалась звездами Голливуда. Представить свою версию «Зверинца» - большая ответственность. Но ОТМ рискнули - и не зря. 28 февраля выпускной спектакль студентов РГИСИ курса Юрия Красовского показали в театре «ЦЕХЪ».
Аббревиатура ОТМ расшифровывается на удивление просто - Объединение театральной молодежи. Кратко и по делу. Создать объединение решили выпускники РГИСИ двух последних курсов Красовского - 2012 и 2017 годов, чтобы не хранить на полке учебные проекты и иметь возможность творить независимо и свободно.Из учебных аудиторий вышел и «Стеклянный зверинец», под переливы «Либертанго» Пьяццоллы, американской колыбельной и уютный шум старых, заезженных музыкальных пластинок. Пьеса-воспоминание - так определил «Стеклянный зверинец» сам Уильямс, положивший в его основу собственную биографию. Спектакль-воспоминание вместе с молодыми актерами поставили режиссер Николай Мишин, подготовивший для этого свой художественный перевод пьесы, профессор кафедры пластического воспитания РГИСИ Юрий Васильков и художник Мила Гогенко.В зал зрители попадают в непривычной темноте. Еще чуть-чуть и можно будет сказать "хоть глаз выколи". Это самое «чуть-чуть», спасающее от сломанных ног и прочих недоразумений, дарит свет от смартфонных фонариков. Освещение в «Стеклянном зверинце» играет особую роль: расставляет акценты и проводит границу между сейчас и тогда, о котором зрителям рассказывает главный герой пьесы Том (Леонид Луценко). Смысловой нагрузкой игру света в «Зверинце» наделил сам Уильямс. Свои штрихи, следуя заветам автора, добавили ОТМ. Так, играя зажигалкой, Том из опустевшего бара переносит действие в небольшую квартирку, где живет с матерью Амандой (Алиса Гричачина) и сестрой Лаурой (Надежда Набиева). Стоит маленькому огоньку вспыхнуть в руках Тома – и в синей дымке в глубине сцены за столом вырисовываются, словно фарфоровые, женские силуэты. «Том! Мы не можем без тебя прочитать молитву и начать есть», – зовет Аманда. Итак, на дворе американские 1930-е. Весь мир готовится ко Второй мировой, Штаты тонут в Великой депрессии, хватаясь за последние спасательные круги – танцы, мечты, воспоминания. Семья Уингфилдов хоть и противопоставляется всему окружающему миру, пожалуй, – типичный пример бегмиаа в иллюзии. Фабула «Зверинца» проста: Аманда, типичная южанка, осознав, что карьерных перспектив ее дочери Лауре не светит, решает непременно выдать девушку замуж. Отец покинул семейство много лет назад, оставив после себя лишь портрет над каминной полкой, да старые пластинки, которые Лаура слушает без перерыва. Теперь все заботы о счетах лежат на Томе, вынужденном работать за 65 долларов в месяц на магазинном складе. Поиск подходящего молодого человека тоже поручен ему: после настойчивых просьб матери Том приводит в гости старого приятеля – некогда школьного звезду, а нынче коллегу по работе в магазине Джима О’Коннора (Петр Севенард). Джима – самого «земного» персонажа «Зверинца» – можно было бы назвать второстепенным, если бы его визит для семейства Уингфилдов не оказался фатальным. Каждый Уингфилд живет в собственном мире, имеющем мало что общего с реальностью. Аманда - воспоминаниями о Блу Маунтин, где она, будучи юной девушкой, блистательно принимала молодых людей – аж целых 17 за раз. Тихая и хрупкая Лаура, стесняясь своей легкой хромоты, погружена в коллекцию миниатюрных зверушек из стекла. Том, поэтичный молодой человек, грезящий приключениями, ночи напролет проводит за просмотром фильмов и заливает мечты о жизни как в кинокино содерж своей фляги. Вращаясь вокруг друг друга, как планеты, Том, Аманда и Лаура неизбежно вступают в конфликт, не понимая, а подчас и не желая понять чужого мира. Но все же есть и то, что объединяет всех Уингфилдов: они оторваны от реальности, а квартира семейства напоминает парящий в воздухе хрустальный замок, и сквозь его стены каждый член семьи видит действительность по-своему в зависимости от угла обзора. Тома эта действительность манит, Лауру пугает, а Аманда отказывается ее принимать, однако рано или поздно столкновение с ней неизбежно. Как, впрочем, после столкновения неизбежно и возведение нового замка. Поиск своего пути, цена выбора, взрослеющие дети и их «отцы», для которых осознание этого взросления проходит не менее болезненно, – в «Стеклянном зверинце» Уильямс поднял не один вопрос, на определенном этапе волнующий каждого. ОТМ удалось передать всю глубину пьесы американского драматурга. Спектакль Мишина не дает ответов на намеченные вопросы, не пытается поучать зрителей или навязчиво осовременивать Уингфилдов. Семейство, к слову, выглядит таким, словно Мишин каким-то таинственным образом взял Аманду, Лауру и Тома прямо из текста Уильямса, а не подбирал актеров на их роли. Аманда Алисы Гричачиной напоминает героиню немого кино, причем непременно американского. Оттуда ее Аманда позаимствовала выразительные закатывания глаз, гордо поднятую голову и порывистые объятия. А реплики своей героини Гричачина хоть и произносит по-русски, но интонирует на американский манер. Хрупкую, почти воздушную Надежду Набиеву с мягким, тихим голосом практически невозможно представить кем-либо еще, кроме Лауры. Леонид Луценко, актер МДТ, который в составе ОТМ 28 февраля на подмостки вышел впервые, как бкдтл не играет, а проживает историю Тома Уингфилда. Выступая в качестве рассказчика, именно он делает зрителя сопричастным происходящему на сцене, и создает всегда сопутствующую ностальгии теплую, но в то же время щемящую атмосферу. Минимум декораций, обозначающих черную лестницу и комнаты Уингфилдов, узко направленный свет и ЦЕХовский кирпич, окрашенный в черный, – вот и все, что обрамляет «Стеклянный зверинец» в версии ОТМ почти до самого финала. Огромный белый парус – символ странствий и новой жизни – Том стремительно поднимает в конце. Лаура, словно тень на корабле, поочередно задувает свечи в старинном подсвечнике. Финал пронзительный и горький. Но из зрительного зала выходишь с ощущением какой-то внутренней теплоты. То ли от сопричастности к ностальгии, то ли от меланхоличной ироничности «Стеклянного зверинца», которую Мишин не только сохранил, но и подчеркнул, то ли от по-детски безоговорочной веры и симпатии к каждому персонажу спектакля. Текст: Татьяна БарашковаФотографии ОТМ
Аббревиатура ОТМ расшифровывается на удивление просто - Объединение театральной молодежи. Кратко и по делу. Создать объединение решили выпускники РГИСИ двух последних курсов Красовского - 2012 и 2017 годов, чтобы не хранить на полке учебные проекты и иметь возможность творить независимо и свободно.
Из учебных аудиторий вышел и «Стеклянный зверинец», под переливы «Либертанго» Пьяццоллы, американской колыбельной и уютный шум старых, заезженных музыкальных пластинок. Пьеса-воспоминание - так определил «Стеклянный зверинец» сам Уильямс, положивший в его основу собственную биографию. Спектакль-воспоминание вместе с молодыми актерами поставили режиссер Николай Мишин, подготовивший для этого свой художественный перевод пьесы, профессор кафедры пластического воспитания РГИСИ Юрий Васильков и художник Мила Гогенко.
В зал зрители попадают в непривычной темноте. Еще чуть-чуть и можно будет сказать "хоть глаз выколи". Это самое «чуть-чуть», спасающее от сломанных ног и прочих недоразумений, дарит свет от смартфонных фонариков. Освещение в «Стеклянном зверинце» играет особую роль: расставляет акценты и проводит границу между сейчас и тогда, о котором зрителям рассказывает главный герой пьесы Том (Леонид Луценко). Смысловой нагрузкой игру света в «Зверинце» наделил сам Уильямс. Свои штрихи, следуя заветам автора, добавили ОТМ. Так, играя зажигалкой, Том из опустевшего бара переносит действие в небольшую квартирку, где живет с матерью Амандой (Алиса Гричачина) и сестрой Лаурой (Надежда Набиева). Стоит маленькому огоньку вспыхнуть в руках Тома – и в синей дымке в глубине сцены за столом вырисовываются, словно фарфоровые, женские силуэты. «Том! Мы не можем без тебя прочитать молитву и начать есть», – зовет Аманда.
Итак, на дворе американские 1930-е. Весь мир готовится ко Второй мировой, Штаты тонут в Великой депрессии, хватаясь за последние спасательные круги – танцы, мечты, воспоминания. Семья Уингфилдов хоть и противопоставляется всему окружающему миру, пожалуй, – типичный пример бегмиаа в иллюзии.
Фабула «Зверинца» проста: Аманда, типичная южанка, осознав, что карьерных перспектив ее дочери Лауре не светит, решает непременно выдать девушку замуж. Отец покинул семейство много лет назад, оставив после себя лишь портрет над каминной полкой, да старые пластинки, которые Лаура слушает без перерыва. Теперь все заботы о счетах лежат на Томе, вынужденном работать за 65 долларов в месяц на магазинном складе. Поиск подходящего молодого человека тоже поручен ему: после настойчивых просьб матери Том приводит в гости старого приятеля – некогда школьного звезду, а нынче коллегу по работе в магазине Джима О’Коннора (Петр Севенард).
Джима – самого «земного» персонажа «Зверинца» – можно было бы назвать второстепенным, если бы его визит для семейства Уингфилдов не оказался фатальным. Каждый Уингфилд живет в собственном мире, имеющем мало что общего с реальностью. Аманда - воспоминаниями о Блу Маунтин, где она, будучи юной девушкой, блистательно принимала молодых людей – аж целых 17 за раз. Тихая и хрупкая Лаура, стесняясь своей легкой хромоты, погружена в коллекцию миниатюрных зверушек из стекла. Том, поэтичный молодой человек, грезящий приключениями, ночи напролет проводит за просмотром фильмов и заливает мечты о жизни как в кинокино содерж своей фляги. Вращаясь вокруг друг друга, как планеты, Том, Аманда и Лаура неизбежно вступают в конфликт, не понимая, а подчас и не желая понять чужого мира. Но все же есть и то, что объединяет всех Уингфилдов: они оторваны от реальности, а квартира семейства напоминает парящий в воздухе хрустальный замок, и сквозь его стены каждый член семьи видит действительность по-своему в зависимости от угла обзора. Тома эта действительность манит, Лауру пугает, а Аманда отказывается ее принимать, однако рано или поздно столкновение с ней неизбежно. Как, впрочем, после столкновения неизбежно и возведение нового замка.
Поиск своего пути, цена выбора, взрослеющие дети и их «отцы», для которых осознание этого взросления проходит не менее болезненно, – в «Стеклянном зверинце» Уильямс поднял не один вопрос, на определенном этапе волнующий каждого. ОТМ удалось передать всю глубину пьесы американского драматурга. Спектакль Мишина не дает ответов на намеченные вопросы, не пытается поучать зрителей или навязчиво осовременивать Уингфилдов.
Семейство, к слову, выглядит таким, словно Мишин каким-то таинственным образом взял Аманду, Лауру и Тома прямо из текста Уильямса, а не подбирал актеров на их роли. Аманда Алисы Гричачиной напоминает героиню немого кино, причем непременно американского. Оттуда ее Аманда позаимствовала выразительные закатывания глаз, гордо поднятую голову и порывистые объятия. А реплики своей героини Гричачина хоть и произносит по-русски, но интонирует на американский манер. Хрупкую, почти воздушную Надежду Набиеву с мягким, тихим голосом практически невозможно представить кем-либо еще, кроме Лауры. Леонид Луценко, актер МДТ, который в составе ОТМ 28 февраля на подмостки вышел впервые, как бкдтл не играет, а проживает историю Тома Уингфилда. Выступая в качестве рассказчика, именно он делает зрителя сопричастным происходящему на сцене, и создает всегда сопутствующую ностальгии теплую, но в то же время щемящую атмосферу.
Минимум декораций, обозначающих черную лестницу и комнаты Уингфилдов, узко направленный свет и ЦЕХовский кирпич, окрашенный в черный, – вот и все, что обрамляет «Стеклянный зверинец» в версии ОТМ почти до самого финала. Огромный белый парус – символ странствий и новой жизни – Том стремительно поднимает в конце. Лаура, словно тень на корабле, поочередно задувает свечи в старинном подсвечнике. Финал пронзительный и горький. Но из зрительного зала выходишь с ощущением какой-то внутренней теплоты. То ли от сопричастности к ностальгии, то ли от меланхоличной ироничности «Стеклянного зверинца», которую Мишин не только сохранил, но и подчеркнул, то ли от по-детски безоговорочной веры и симпатии к каждому персонажу спектакля.
Текст: Татьяна Барашкова
Фотографии ОТМ