Театр им. В. Ф. Комиссаржевской продолжает знакомить публику с новинкой репертуара — спектаклем Алексея Утеганова «Костюмер», премьерой которого в конце июля на Итальянской, 19, завершили прошлый сезон. В постановке заняты Анастасия Мельникова, Евгений Иванов, Валентина Панина, Ольга Арикова, Александр Анисимов, Родион Приходько, Юрий Ершов, Александр Ганелин и сам Иван Краско — театралам стоило ждать осени. 8 октября на большой сцене «Костюмера» давали вновь.
Актер выходит на сцену каждый вечер, несмотря ни на что. Он перестает быть собой, забывает обо всем, чтобы сделать мир зрителя хоть немного лучше. Театр —дело отнюдь не из легких, а закулисье далеко от идеалов, которые так склонен рисовать себе зритель. И «Костюмер» как раз об этом — о театре как деле жизни, о театре с невидимой зрителю стороны.
Время действия — 1942 год, провинциальный английский театр. Сигналы воздушной тревоги разрывают пространство, за ними слышны взрывы снарядов. Но публика раскупила билеты и через час начнет собираться в зрительном зале на «Короля Лира». За кулисами полным ходом идет подготовка, нет только руководителя труппы, ведущего актера сэра Джона (Иван Краско). Тяжелая болезнь выбивает его из колеи, но никогда за 55 лет службы он не отменял спектаклей. Неужели отменять теперь?
Сэр Джон сбежит из больницы, окрестив доктора за глаза «Муссолини в белом халате»: ведь если врач рекомендует больше отдыхать, он явный шарлатан. «Почему ты здесь?» — спросит его Миледи (Валентина Панина), актриса труппы и супруга сэра Джона. «На афишах все еще значится мое имя», — ответит сэр Джон.
И все же вопрос о том, состоится ли спектакль, будет висеть в воздухе до последнего. Только Норман (Евгений Иванов), преданный костюмер актера, ни разу не усомнится в успехе и будет до последнего выпроваживать из гримерной сэра Джона членов труппы : сомневающихся, не верящих и готовых незамедлительно отменить спектакль («На одного «Лира» больше, на одного меньше , мир от этого не изменится»). Такова фабула.
В основе постановки пьеса английского драматурга и сценариста Рональда Харвуда. Роль костюмера главного актера шекспировской труппы он по окончании Королевской академии драматического искусства примерил на себя, а потому рассказывает о механизме театра без лишних прикрас, как есть. С такого ракурса выход к зрителю — лишь кульминационная точка, отражение скрупулезного внесценического процесса, в котором каждый винтик, скрытый от глаз публики, имеет свой вес.
В этом режиссер Алексей Утеганов созвучен Харвуду (его «Костюмер» — тоже ода Театру), но пытаться найти Харвуда у Утеганова (или наоборот) — дело неблагодарное и бессмысленное. У российского режиссера свои акценты и свое прочтение пьесы.
Неслучайно в роли сэра Джона оказывается Иван Краско, который в количестве лет, посвященных службе Театру, может потягаться со своим персонажем. В постановке Утеганова главный герой именно он — сэр Джон, Иван Иванович Краско. Провести границу тут сложно. Краско настолько гармоничен, настолько естественен, что, кажется, играть ему в «Костюмере» не приходится вообще. История про Актера во многом история про него самого. А находки Утеганова только помогают раскрыть ее наиболее полно. Так, режиссер любопытным способом переносит смысловой центр тяжести, закручивая все, происходящее на сцене, вокруг сэра Джона: для персонажа Краско он вводит дублера — манекена, который ни на минуту не покидает сцену, безмолвно наблюдая за всеми театральными служащими и даже участвуя в диалогах.
На фоне столь яркого сэра Джона сам костюмер, Норман Евгения Иванова, несколько блекнет. Он, безусловно, обаятелен, он, важен, и без него бы актеры (герои пьесы) сдались. Но если у Харвуда Норман практически ровесник своего сэра (во всяком случае именно так он представлен в художественном фильме, снятом в 1983 году при участии самого английского драматурга), и развязка пьесы для него действительно фатальна, то для утегановского Нормана с его пылкостью и относительной молодостью финал кажется уже не таким трагичным.
Еще один важный акцент в спектакле — война. Сигналы воздушной тревоги практически управляют действием, переключают сцены, вводят и выводят персонажей. Изначально Алексей Утеганов хотел ставить «Костюмера» в родном Мариуполе, где звуки сирен не пришлось бы записывать специально, а предложение к публике покинуть театр в целях безопасности не было бы частью постановки. С Мариуполем не сложилось, но и для театра Комиссаржевской пьеса оказалась как нельзя актуальной: под налетами в блокадном Ленинграде здесь давали первые спектакли, театр был основан в 1942 году.
Впрочем, чем дальше развивается действие, тем больше привыкаешь к сиренам. Они перестают пугать. Зрители уже не подпрыгивают на своих местах, а на сцене подготовка к «Королю Лиру» продолжается с еще большим рвением. Не захватить мир – помешать Шекспиру хочет Гитлер. Так считает сэр Джон и собирает все силы, чтобы помешать этому: ведь кто еще, если не труппа – солдаты духовного фронта?
Да, актер выходит на сцену каждый вечер. Иначе быть не может. Это служба. Разочарования и влюбленности, обиды и недопонимания, самые обычные, земные, человеческие чувства – все это есть, и «Костюмер» открыто, с житейской иронией говорит об этом. Все это есть, но остается в гримерных, чтобы на сцене дать зрителю то, за чем он приходит в Театр – всплеск эмоций, веру и свет.
Минималистично обставленный, выстроенный на диалогах, «Костюмер» поднимает много вопросов. Но все же в первую очередь «Костюмер» Утеганова, как и «Костюмер» Харвуда, – это посвящение всем тем, кто создает Театр: тем, кто каждый вечер выходит на сцену, тем, кто остается в тени, тем, кто вместе с актерами пропускает через себя судьбы героев, находясь в зрительном зале. Всем тем, кто вопреки всему остается верен искусству, готов посвятить ему жизнь и рискнуть ею ради него.
Татьяна БарашковаФотографии из открытого доступа
Время действия — 1942 год, провинциальный английский театр. Сигналы воздушной тревоги разрывают пространство, за ними слышны взрывы снарядов. Но публика раскупила билеты и через час начнет собираться в зрительном зале на «Короля Лира». За кулисами полным ходом идет подготовка, нет только руководителя труппы, ведущего актера сэра Джона (Иван Краско). Тяжелая болезнь выбивает его из колеи, но никогда за 55 лет службы он не отменял спектаклей. Неужели отменять теперь?
Сэр Джон сбежит из больницы, окрестив доктора за глаза «Муссолини в белом халате»: ведь если врач рекомендует больше отдыхать, он явный шарлатан. «Почему ты здесь?» — спросит его Миледи (Валентина Панина), актриса труппы и супруга сэра Джона. «На афишах все еще значится мое имя», — ответит сэр Джон.
И все же вопрос о том, состоится ли спектакль, будет висеть в воздухе до последнего. Только Норман (Евгений Иванов), преданный костюмер актера, ни разу не усомнится в успехе и будет до последнего выпроваживать из гримерной сэра Джона членов труппы : сомневающихся, не верящих и готовых незамедлительно отменить спектакль («На одного «Лира» больше, на одного меньше , мир от этого не изменится»). Такова фабула.
В основе постановки пьеса английского драматурга и сценариста Рональда Харвуда. Роль костюмера главного актера шекспировской труппы он по окончании Королевской академии драматического искусства примерил на себя, а потому рассказывает о механизме театра без лишних прикрас, как есть. С такого ракурса выход к зрителю — лишь кульминационная точка, отражение скрупулезного внесценического процесса, в котором каждый винтик, скрытый от глаз публики, имеет свой вес.
В этом режиссер Алексей Утеганов созвучен Харвуду (его «Костюмер» — тоже ода Театру), но пытаться найти Харвуда у Утеганова (или наоборот) — дело неблагодарное и бессмысленное. У российского режиссера свои акценты и свое прочтение пьесы.
Неслучайно в роли сэра Джона оказывается Иван Краско, который в количестве лет, посвященных службе Театру, может потягаться со своим персонажем. В постановке Утеганова главный герой именно он — сэр Джон, Иван Иванович Краско. Провести границу тут сложно. Краско настолько гармоничен, настолько естественен, что, кажется, играть ему в «Костюмере» не приходится вообще. История про Актера во многом история про него самого. А находки Утеганова только помогают раскрыть ее наиболее полно. Так, режиссер любопытным способом переносит смысловой центр тяжести, закручивая все, происходящее на сцене, вокруг сэра Джона: для персонажа Краско он вводит дублера — манекена, который ни на минуту не покидает сцену, безмолвно наблюдая за всеми театральными служащими и даже участвуя в диалогах.
На фоне столь яркого сэра Джона сам костюмер, Норман Евгения Иванова, несколько блекнет. Он, безусловно, обаятелен, он, важен, и без него бы актеры (герои пьесы) сдались. Но если у Харвуда Норман практически ровесник своего сэра (во всяком случае именно так он представлен в художественном фильме, снятом в 1983 году при участии самого английского драматурга), и развязка пьесы для него действительно фатальна, то для утегановского Нормана с его пылкостью и относительной молодостью финал кажется уже не таким трагичным.
Еще один важный акцент в спектакле — война. Сигналы воздушной тревоги практически управляют действием, переключают сцены, вводят и выводят персонажей. Изначально Алексей Утеганов хотел ставить «Костюмера» в родном Мариуполе, где звуки сирен не пришлось бы записывать специально, а предложение к публике покинуть театр в целях безопасности не было бы частью постановки. С Мариуполем не сложилось, но и для театра Комиссаржевской пьеса оказалась как нельзя актуальной: под налетами в блокадном Ленинграде здесь давали первые спектакли, театр был основан в 1942 году.
Впрочем, чем дальше развивается действие, тем больше привыкаешь к сиренам. Они перестают пугать. Зрители уже не подпрыгивают на своих местах, а на сцене подготовка к «Королю Лиру» продолжается с еще большим рвением. Не захватить мир – помешать Шекспиру хочет Гитлер. Так считает сэр Джон и собирает все силы, чтобы помешать этому: ведь кто еще, если не труппа – солдаты духовного фронта?
Да, актер выходит на сцену каждый вечер. Иначе быть не может. Это служба. Разочарования и влюбленности, обиды и недопонимания, самые обычные, земные, человеческие чувства – все это есть, и «Костюмер» открыто, с житейской иронией говорит об этом. Все это есть, но остается в гримерных, чтобы на сцене дать зрителю то, за чем он приходит в Театр – всплеск эмоций, веру и свет.
Минималистично обставленный, выстроенный на диалогах, «Костюмер» поднимает много вопросов. Но все же в первую очередь «Костюмер» Утеганова, как и «Костюмер» Харвуда, – это посвящение всем тем, кто создает Театр: тем, кто каждый вечер выходит на сцену, тем, кто остается в тени, тем, кто вместе с актерами пропускает через себя судьбы героев, находясь в зрительном зале. Всем тем, кто вопреки всему остается верен искусству, готов посвятить ему жизнь и рискнуть ею ради него.
Татьяна Барашкова
Фотографии из открытого доступа