14 октября в инженерном театре АХЕ состоялся спектакль «Между двумя. Выбор чрева». «Между двумя» - это публичные опыты отражения Тибетской книги мертвых Бардо Тодор. Стилистику своего четвертого спектакля авторы определили как сентиментальный супрематизм.
Супрематизм появился в 1915 году. Его основателем был Казимир Малевич, который представил свои работы на выставке «0,10» в Петрограде. Число 10 - это количество художников, которые участвовали в выставке. А 0 - любимая цифра Малевича. Он заявлял, что пришел к нулю и зашел за ноль - к первооснове искусства, к «Черному квадрату», а дальше туда, где нет изображения и формы. В своем спектакле Павел Семченко и Максим Исаев провернули тот же фокус: создали себе подобного и обратили его в ноль.
Все началось с преисподней. Художники, одетые в черные облачения, поднимали с пола деревянные доски и ставили их к стене - делали приготовления к творению новой жизни. Затем художники вышли из темного царства и начали сменять свои одежды с черных на белые, переодеваясь прямо перед публикой и не стесняясь своей наготы. Каждая деталь их наряда была на вешалке с лампочкой. Как только художник надевал одну из них, он всячески пытался лампочку разбить. Как только все источники света были уничтожены, наступила кромешная тьма и тишина.
Внезапно в разных частях зала стали возникать вспышки света, на этих небольших участках танцевали и извивались художники, на головах которых были надеты разные маски: котика, зайчика, лисички и т.д. Таким происходило зарождение новой жизни - это выбор между разными сущностями.
Наконец светом покрылась вся сцена, и художники преступили к творению новой жизни с помощью двух натуральных ингредиентов - свеклы и молока. На чистых полотнах они рисовали портрет человека. Свое творение они поставили пред зрителем и для надежности закрепили его теми самыми деревянными палками.
Свет снова потух и новосотворенное лицо озарилось проекцией ярких световых красок и затем трансляцией разных старых фильмов. Словно это лицо жило той жизнью, что происходила в них. Но и сама жизнь способна постепенно уничтожать человека. Художник начинает пилой вырезать небольшие участки на портрете и прикреплять их степлером к другому отверстию, стараясь залатать все дыры. От этой спешки художника деревянные палки, которые удерживали портрет, стали отваливаться, что лишило опоры всей конструкции. Здесь на помощь подоспел другой художник, но не для того, чтобы закрепить подпорки, а для того, чтобы разрушить портрет до конца.
Оба творца протыкали свою картину палками, прыгали на полотна, ломали доски. Вместо нового человека остался его изувеченный труп - груда обломков из полотна, палок и пыли. Живая душа обратилась в ночь. На это пепелище художники поставили символ умершей души, все, что от нее осталось - маленькая коробочка с лампочкой внутри. Душа вышла за ноль, в царство тьмы.
По словам художников, «если тебе пришлось играть в эту игру возрождения, ты хотя бы посмотри, во что ты вселяешься». В спектакле «Между двумя. Выбор чрева» они наглядно показали, насколько сложен этап перерождения, а еще более сложен конец новой жизни. Их спектакль стал смесью метафор и символов, которые полностью находят отражение в реальной жизни. Но все же после его просмотра хочется верить, что конец нашей жизни не будет настолько страшен, каким он был в авангардной поставке АХЕ.
Автор: Дарья ГоршенинаФотографии Арины Нагимовой
Все началось с преисподней. Художники, одетые в черные облачения, поднимали с пола деревянные доски и ставили их к стене - делали приготовления к творению новой жизни. Затем художники вышли из темного царства и начали сменять свои одежды с черных на белые, переодеваясь прямо перед публикой и не стесняясь своей наготы. Каждая деталь их наряда была на вешалке с лампочкой. Как только художник надевал одну из них, он всячески пытался лампочку разбить. Как только все источники света были уничтожены, наступила кромешная тьма и тишина.
Внезапно в разных частях зала стали возникать вспышки света, на этих небольших участках танцевали и извивались художники, на головах которых были надеты разные маски: котика, зайчика, лисички и т.д. Таким происходило зарождение новой жизни - это выбор между разными сущностями.
Наконец светом покрылась вся сцена, и художники преступили к творению новой жизни с помощью двух натуральных ингредиентов - свеклы и молока. На чистых полотнах они рисовали портрет человека. Свое творение они поставили пред зрителем и для надежности закрепили его теми самыми деревянными палками.
Свет снова потух и новосотворенное лицо озарилось проекцией ярких световых красок и затем трансляцией разных старых фильмов. Словно это лицо жило той жизнью, что происходила в них. Но и сама жизнь способна постепенно уничтожать человека. Художник начинает пилой вырезать небольшие участки на портрете и прикреплять их степлером к другому отверстию, стараясь залатать все дыры. От этой спешки художника деревянные палки, которые удерживали портрет, стали отваливаться, что лишило опоры всей конструкции. Здесь на помощь подоспел другой художник, но не для того, чтобы закрепить подпорки, а для того, чтобы разрушить портрет до конца.
Оба творца протыкали свою картину палками, прыгали на полотна, ломали доски. Вместо нового человека остался его изувеченный труп - груда обломков из полотна, палок и пыли. Живая душа обратилась в ночь. На это пепелище художники поставили символ умершей души, все, что от нее осталось - маленькая коробочка с лампочкой внутри. Душа вышла за ноль, в царство тьмы.
По словам художников, «если тебе пришлось играть в эту игру возрождения, ты хотя бы посмотри, во что ты вселяешься». В спектакле «Между двумя. Выбор чрева» они наглядно показали, насколько сложен этап перерождения, а еще более сложен конец новой жизни. Их спектакль стал смесью метафор и символов, которые полностью находят отражение в реальной жизни. Но все же после его просмотра хочется верить, что конец нашей жизни не будет настолько страшен, каким он был в авангардной поставке АХЕ.
Автор: Дарья Горшенина
Фотографии Арины Нагимовой