Третьего сентября на Новой сцене Александринского театра состоялся диалог, посвященный 75-ю Сергея Донатовича Довлатова. Встреча друзей писателя и современных литераторов вошла в программу праздника «День Д», организованного к юбилею Довлатова. Гости поделились историями и воспоминаниями о рано ушедшем друге и собрате по перу, а зрители получили возможность лично познакомиться с окружением любимого писателя.
Открыл диалог и выступил в роли ведущего Андрей Арьев — литературный критик, редактор журнала «Звезда» и университетский друг Сергея Донатовича.
— Довлатов не писал ничего просто так. У него было свое мироощущение. Ведь именно ему принадлежит знаменитая фраза: «после коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов«. Еще одно важное замечание Сережи: «гений — это бессмертный вариант простого человека«. Все творчество Довлатова направлено против тех, кто хочет возвыситься над простым человеком. Главная форма его произведений — диалог, причем диалог с любыми людьми. Именно благодаря этому в произведениях Сергея всегда дует ветерок свободы, — рассказывает литературовед.
Валерий Георгиевич Попов, друг Довлатова, сценарист и писатель, объяснил насколько важно, чтобы литература была лучше реальности.
— Как-то раз мы оказались за бутылкой в его доме на Рубинштейна. И только, значит, приступили к делу, как вошла мать Довлатова, Нора Сергеевна. Он сказал: «Познакомься мама — это Валерий Попов«. «Хорошо, что Попов, плохо, что с бутылкой!» — Нора Сергеевна грозно посмотрела на нас. А Сережа говорит: «Нет, он здесь ни при чем, это моя бутылка«. «Если не знаете, чья бутылка, — значит моя«, — и она унесла ее с собой. Вы будете смеяться, а на самом деле этой истории не было. Но выдумывать можно, литература должна быть лучше действительности, — улыбается писатель.
Поэт и переводчик Анатолий Найман подготовился к своему выступлению заранее.
— Вы знаете, я очень аккуратно пользуюсь воспоминаниями о Сергее, поэтому, наверное, единственный из всех присутствующих написал текст, — за спиной гостя на экране возвышается огромный довлатовский портрет — Сергей рассказал о себе на бумаге и в разговоре столько неприятного! Он не боялся этого. И сегодня никакие претензии не отнимут удовольствия от прочтения его книг. Это был человек, обладающий ястребиным взглядом, — с волнением произносит Анатолий Генрихович, — его произведения может прочитать каждый, а вот увидеть, как он двигался по ленинградским бульварам, мало кто успел. Но в этом не меньше, чем в его книгах. Когда он шел, создавалось впечатление, что улица: дома и люди, волочатся за ним. Как и весь Ленинград. Такого пешехода нет больше в городе.
Профессор кафедры истории русской литературы СПбГУ Игорь Сухих уверен, что мы не знаем большей части произведений Сергея Донатовича. Он считает необходимым опубликовать все существующие довлатовские тексты.
— Проблема в том, что реальный объем творчества Довлатова знают только три-четыре человека из всех присутствующих. Распространение его произведений затрудняет твердое завещание: ничего, мной не отредактированного, не печатать. Но писатель Довлатов намного шире и многообразнее, чем мы это представляем, — поделился филолог.
Андрей Арьев категорически не согласен с таким мнением, он убежден, что завещание его друга должно строго соблюдаться.
Писательница и телеведущая Татьяна Толстая рассказала в рамках диалога о своем понимании качественного текста.
— Главный вопрос всегда. Что такое хороший текст? Этого не знает никто, и я в том числе. Любое правило, приложенное к литературе, не работает. Я знаю только одно: хороший текст — это текст живой. Это есть тайна. Вы же отличаете живого от мертвого? Произведения Сергея живы. То волшебное, что делает их хорошими, не разгадано. Но нам ведь всегда понятно, это что-то живое сейчас пролетело мимо или что-то мертвое пронесли, — иронизирует писательница.
Елена Скульская поэтесса, ставшая соавтором нескольких книг о Довлатове, поделилась своими воспоминаниями.
— В редакции, где мы работали, служил сотрудник по имени Кленский. Он каждое утро начинал с заявления о том, что никогда не изменял своей жене. В «Компромиссе девятом» Довлатов назвал его больным триппером. И когда после смерти Сергея в Эстонии ему хотели поставить памятник, Митя Кленский, к тому времени ставший известным политиком, отчаянно боролся. Журналисты и сегодня не отстают от него с вопросом. «Скажите, а вы страдали триппером?» — смеется писательница, — Помню, он говорил: «Лиля, у вас нет горба, вы не хромаете, и вы шумно не развратничаете. Это недопустимо для поэта!» По Довлатову именно плохая жизнь порождает замечательные стихи. А если у вас будет хорошая жизнь — вы станете автором книг «Биссектриса добра», «Геометрия человечности», «Дождь идет ромбом», «Веди меня Русь», — продолжает Елена Скульская.
В финале разговора гости затронули тему личного восприятия произведений Сергея Довлатова.
— Я вдруг понял, в чем близость Довлатова и Шварца, — поделился критик Никита Елисеев, — это очень вежливые писатели. Русская литература в большинстве своем невежлива, она, грубо говоря, грузит. А Довлатов и Шварц говорят о счастье и о бедах легко. Хотя, безусловно, если посмотреть на жизнь изнутри — это череда поражений.
— Моя любовь к Довлатову состоит в том, что я мог бы представить себя персонажем любого из его произведений. Русская литература — литература истерики и надрыва. Это литература запредельных моральных нагрузок, которая исключает обывателя. Но есть другая традиция, она идет от Пушкина через Чехова к Довлатову. Обыватель в ней положительный персонаж и нормальное состояние человека, — продолжает мысль публицист Станислав Белковский.
Иную точку зрения высказал Яков Гордин, друг Сергея Донатовича и соредактор журнала «Звезда».
— Для меня Довлатов — грустный писатель. Я бы сказал, по жанру его произведения — ироническая трагедия. Интерпретировать Бродского легко. Его стихотворения — лабиринт смыслов, игра стилей. О Бродском существует целая наука. Довлатов жесток в этом отношении. Он прост и прозрачен. Под тонким юмором скрывается трагический смысловой строй. Сережа сам внешне напоминал боксера, сильного и грубого человека. Внутренне же он был совсем другим. Довлатов был человеком с чрезвычайно тонкой кожей, — заключил литератор.
Текст: Ольга Шкворова
Фото, видео: Александр Шек
