Если задуматься, многие люди способны находить прекрасное в чем-то на первый взгляд уродливом. И еще большее, наверное, число людей склонно уродливость не замечать, но и красоту не видеть. А некоторые, лишь некоторые, способны, от чего угодно оттолкнувшись, совершить такой полет мысли, что пробивают потолок традиционного восприятия и выводят за собою остальных на какой-то совершенно космический уровень. Венедикт Васильевич Ерофеев, только не путайте его с Венедиктом Владимировичем Ерофеевым, автором таких шедевров как «Ядрёна Феня», «Пупок» и «Акимуды», так вот Венедикт Васильевич Ерофеев, автор псевдобиографической поэмы «Москва – Петушки» и трагедии «Вальпургиева Ночь, или Шаги Командора» как раз из числа таких людей. Интертекстуальность его текстов поражает, а сплав самоиронии, сатиры и грусти, наполняющий их, исцеляет душу. «Надо чтить потемки чужой души, надо смотреть в них, пусть там даже и нет ничего, пусть там дрянь одна – все равно: смотри и чти, смотри и не плюй…» - говорит автор устами своего героя.
Ставить Ерофеева на сцене – тяжелый труд. Очень уж легко все в нем опошлить, если верно не ухватить интонацию, не поймать настроение. Сразу скажем, что в этом смысле постановка театра ЦЕХЪ безусловно удалась.
Театр этот создан выпускниками курса известного режиссера Анатолия Праудина. Молодые актеры и режиссеры получили дипломы в 2013 году, а уже в 2014 году открыли второй сезон на собственной театральной площадке. Они сами создали свой театр с нуля, сами красили и штукатурили его стены. И уже ради этого стоит этот театр посетить. Если принято говорить, что обычный театр начинается с вешалки, то театр ЦЕХЪ начинается с порога. Попадая в условное фойе, вы уже будто бы оказываетесь в пространстве спектакля.
Перед просмотром постановки «Это вы, Ангелы» стоит ознакомиться с текстом поэмы Ерофеева. Постановка длится полтора часа, и воспроизвести за это время весь текст, конечно, невозможно. Да и не нужно, ведь театр – это не только слова.
«Я вынул из чемоданчика все, что имею, и все ощупал: от бутерброда до розового крепкого за рупь тридцать семь. Ощупал — и вдруг затомился. Еще раз ощупал — и поблек… Господь, вот ты видишь, чем я обладаю. Но разве это мне нужно? Разве по этому тоскует моя душа? Вот что дали мне люди взамен того, по чему тоскует душа! А если б они мне дали того, разве нуждался бы я в этом? Смотри, Господи, вот: розовое крепкое за рупь тридцать семь…
И, весь в синих молниях, Господь мне ответил:
— А для чего нужны стигматы святой Терезе? Они ведь ей тоже не нужны. Но они ей желанны.
— Вот-вот! — отвечал я в восторге. — Вот и мне, и мне тоже — желанно мне это, но ничуть не нужно!
«Ну, раз желанно, Веничка, так и пей», — тихо подумал я, но все медлил. Скажет мне Господь еще что-нибудь или не скажет?
Господь молчал».
На сцене два актера. Иван Решетняк в роли Венички и Ниёле Мейлуте в роли ангелов, внутреннего голоса героя и других персонажей. Режиссер Вячеслав Комаров знакомит нас с героем в тот момент, когда он садится в поезд, сократив и опустив события поэмы с 1 по 11 главу, в том числе знаменитое начало главы первой: «Все говорят: Кремль, Кремль. Ото всех я слышал про него, а сам ни разу не видел. Сколько раз уже (тысячу раз), напившись или с похмелюги, проходил по Москве с севера на юг, с запада на восток, из конца в конец, насквозь и как попало - и ни разу не видел Кремля…».
Вместе с героем мы оказываемся в поезде, где он украдкой, чтобы никто не видел, выходит в тамбур и выпивает. Питие у Ерофеева процесс интимный, священнодействие. А вернувшись, обозревает присутствующих в вагоне людей и…: «Зато у моего народа — какие глаза! Они постоянно навыкате, но — никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла — но зато какая мощь! (Какая духовная мощь!) Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Что бы ни случилось с моей страной, во дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий, — эти глаза не сморгнут. Им все божья роса…».
Невозможно писать о Ерофееве и не цитировать его тексты. Вот коротенький отрывок, а сколько в нем всего? Здесь и любовь, и насмешка, и грусть и тоска. И Тургенев: «во дни сомнений, во дни тягостных раздумий…» - это же прямая отсылка на его стихотворение в прозе «Русский язык»! И Библия. Соотношение текстов Ерофеева и Библии одна из самых популярных тем у исследователей его творчества. Смотрите сами: Веничка едет из Москвы в Петушки - «место, где не умолкают птицы, ни днем, ни ночью, где ни зимой, ни летом не отцветает жасмин. Первородный грех - может, он и был - там никого не тяготит». И едет ни к кому-нибудь, а к своему чудесному младенцу и везет ему гостинцы.
Но вернемся к спектаклю. Не включая в постановку многих интереснейших сцен и ярких персонажей, не перегружая тем самым восприятие зрителя, режиссеру и актерам, безусловно, удалось передать смыслы, заложенные в поэму автором, и сохранить целостность повествования. Отдельное удовольствие, вне всякого сомнения, вам доставят харизматичные перевоплощения Ниёле Мейлуте и декорации спектакля.
В декорациях чувствуется влияние Праудина, известного любовью к их минимализму и функциональности. Главный объект на сцене – деревянный ящик: это и подъезд, в котором просыпается герой, и стол, за которым он знакомится со своею возлюбленной, и скамья в поезде, где происходит большая часть действия. Ящик вызывает определенные ассоциации с гробом. Неизвестно, задумывали ли так авторы спектакля, но ассоциации эти чрезвычайно уместны: тут и намек на смерть героя в конце поэмы, и возможная отсылка к одной из ее интерпретаций: возможно, вся происходящая фантасмагория есть видения души, отлетающей от тела, раз за разом переживающей последний день земной жизни. Не случайно ведь в начале и в конце истории герой оказывается в некоем неизвестном подъезде.
В число прочих ярких изюминок этой постановки стоит включить блестящую работу со светом. Освещение на протяжении всего спектакля поддерживает атмосферу происходящего. Особенно наглядно это в сцене искушения Венички дьяволом.
Если творчество Ерофеева вам не чуждо, и душа ваша «пока еще чуть приоткрыта для впечатлений бытия», вы не будете разочарованы, посетив этот спектакль.
Текст и фото: Александр Шек
[gallery link="file" columns="3"]