Сцена Эрарты открыта не так давно, в январе 2015. Площадка функционирует в рамках музея современного искусства Эрарты. Зал-трансформер позволяет вмещать в себя события практически любого формата — от Алины Орловой до TRICKY, от инженерного театра АХЕ до Фабрицио Патерлини.
Среди зрителей были как ценители величия (Баха), так и любители новаторства, в первых рядах разместилась семья с детьми. Что артисты, что зал были безмолвны; кажется, процесс получился ощутимо интимным. Многие замирали с закрытыми глазами, а со временем явно произошла какая-то путаница: сложно сказать, полчаса или весь вечер длился концерт.
В программе вечера были заявлены И.С. Бах «Искусство фуги» и «Музыкальное приношение», В. Гайворонский «Bach для скрипки соло», канон и фуга для струнных, В. Шуляковский «Duodаcis для двух скрипок», два канона для струнных. «Искусство фуги» Включает в себя 15 фуг и 4 канона, написано в тональности ре-минор. «Музыкальное приношение» - это цикл канонов, фуг и других музыкальных произведений, написанных И. С. Бахом, основанных на теме, продиктованной Баху прусским королём Фридрихом II, и посвящённых ему. В обоих сочинениях имеет место как решение проблем полифонически-конструктивного плана, так и прогрессивная устремленность. Оба произведения имеют полифонически-вариационную структуру.
Вячеслав Гайворонский и Владимир Шуляковский — авторы проекта — сочинили новые мелодические линии и написали завершение «Искусства фуги», и незаконченного сочинения Баха. Интересно, что в партитурах «Искусства фуги» и «Музыкального приношения», для каких инструментов предназначены эти произведение. Считается, что «Искусства фуги» написано для клавира, чаще всего его исполняют на фортепиано или органе и клавесине, однако на этот раз вместе с Гайворонским и Шуляковским на сцену вышли Александр Горбунов, Владимир Шуляковский младший и Филипп Гулидов: всего три скрипки, труба и виола.
Гайворонский - трубач и композитор яркий представитель джазового авангарда и современной камерной музыки. Он изучает ладовые системы в фольклорной музыке, занимается композицией и увлечен современной импровизационной музыкой. Гайворонский создает собственные проекты и в соавторстве с Владимиром Волковым, Андреем Кондаковым, Эвелиной Петровой, Леонидом Федоровым. Если вы бываете на концертах музыки Сергея Курехина, на Пушкинской 10, в JFC или в ГЭЗ21, то вам не нужно объяснять, кто он такой. Если вы впервые познакомились с его музыкой и она пришлась вам по душе, то вам стоит побывать в вышеперечисленных местах.
Владимир Шуляковский, известный исполнитель старинной музыки на оригинальных инструментах, дирижер и педагог, который одним из первых в нашей стране начал заниматься исполнением старинной музыки, основанном на исторических исследованиях и использовании оригинальных инструментов (барочная скрипка, виола д'амур, барочный альт), поделился с журналом ОКОЛО своими соображениями насчет программы «Бах. Inверсии» и искусства в целом.
ОКОЛО: Владимир, расскажите, пожалуйста, о том, как создавалась программа. Если я правильно понимаю, она была написана в 2012 году...
В. Ш.: ...тогда, в 2012 году, были только наметки. Мы играли только одно из произведений. А вот полностью она [программа] сложилась только осенью. Опять-таки, она все время изменяется. В воскресение были премьерные исполнения, например, моя такката звучала в первом отделении. Были добавлены импровизации, которые мы в предыдущих концертах не играли. То есть она дорабатывается, живет своей жизнью.
ОКОЛО: А каковы планы на будущее?
В. Ш.: В общем, специфическая, и не могу сказать, что востребованная программа. Непонятно, в какой формат ее отнести: и барокко на аутентичных инструментах, и полуджазовые дела, и современная музыка (то, что мы сами написали). Но мы не стремились делать ее форматной; и потом, честно говоря, задачи такой нет — проект сугубо некоммерческий. Будем играть раз в два года, и очень хорошо, я считаю, чаще не надо. Все время нужно придумывать что-то новое.
ОКОЛО: Как вы думаете, как классика может существовать сейчас, в современных реалиях?
В. Ш.: Гениальная музыка всегда будет существовать, в любых реалиях, она неподвластна времени. На самом деле, во времена Баха она была такой же. Если собрать пять миллионов, весь Питер — это почти вся Германия того времени, я думаю, пришло бы не больше ста человек, так же, как и у нас. Высокие достижения человеческого духа требуют какого-то соработничества. Она [гениальная музыка] не рассчитана на человека потребляющего; круг лиц, которые заняты другими вопросами, связанными со смыслом существования. Знаете, про смысл жизни Тарковский очень хорошо сказал в Сталкере: «Смысл жизни человеческой состоит в создании произведений искусства». Вот мы и пытались создать произведение искусства. Сам факт его создания есть параметр; ни массовость его, ни востребованность — ничто не должно определять его качества. Сам факт — движет ли это нас, человечество куда надо или не способствует вообще? Может быть, звучит высокопарно. В общем, сверхзадача такова: создать не продукт, не проект, а именно произведение искусства.
ОКОЛО: Но если каждый будет создавать произведения искусства, не ориентируясь на диалог со зрителем, оно потеряет свою социальную функцию...
В.Ш.: Вы знаете, композиторы — вообще народ довольно асоциальный. Я скажу достаточно крамольную мысль: на самом деле, у любого композитора нормального музыка звучит постоянно в голове. Это связь, пуповина. Что такое музыка, по большому счету? Это музыка сфер. Композиторы, настоящие композиторы — это те люди, которые слушают эту гармонию вселенскую и сводят ее на землю. И она сводится независимо от того, участвуют в этом процессе слушатели или не участвуют. То есть как Земля спасется молитвами десяти праведников, так точно и эти странные чудаковатые люди, у которых в голове постоянно звучит эта небесная гармония, которую они иногда низводят, записывают одну сотую из того, что приходит, на бумагу и делают это достоянием слушателя. Благодаря вот этой пуповине, может быть, вообще и мир стоит. Я все социальные аспекты в этом случае отключаю. Как этот вулкан в Америке, в национальном парке, Йеллоустоун, у него диаметр жерла — сто километров. Не исключено, что гармония, которая низводится, и держит все в порядке. Может быть, я говорю странные, мистические вещи, но я говорю, что я чувствую. Об этом же говорил Пифагор, о музыке вселенской, о музыке человеческой: задача музыканта и композитора, которую Пифагор поставил еще две тысячи лет назад, она сводилась к тому, чтобы сводить музыку небес через музыку инструментальную на землю и гармонизовать человека, гармонизовать пространство, делать музыку человеческую, Musica Humana, чтобы человечество звучало. Вот такие есть соображения.
Текст и интервью: Полина Березина
Фото: Александр Шек
[gallery link="file" ids="97530,97523,97521,97522,97525,97524,97526,97529,97527,97531,97528,97532,97533,97541,97534,97552,97538,97535,97542,97536,97540,97537,97539,97543,97544,97545,97546,97550,97547,97548,97549,97551,97553"]