Картина состоит из семи глав. В каждой из них свои герои, некоторые из которых связаны между собой. Общим фоном для каждого из действий служит стройка, смысл которой намного глубже, чем может показаться с первого взгляда.
В своих персонажах режиссер отразил многообразие людей, которые живут в нашей стране сейчас, и, несомненно, будут жить в ней и в 2017 году (год, в котором разворачивается действие фильма). Здесь и чуждый всем эмигрант-гастарбайтер, бредущий по городу со старым магнитофоном, отчаянно пытающийся выяснить, где же ему найти ремонт электротехники; и интеллигенты брат с сестрой, на которых со смертью отца свалился вопрос о судьбе недостроенного им здания; и рядовой юрист, которому снится его детство и смутные 90-ые, и многие другие.
Образ стройки присутствует в каждой главе фильма в разной форме. Если юные наследники ломают голову над тем, что делать с недостроенным зданием, доставшимся им от отца, то в главе про экскурсовода-культуроведа строительство только-только намечается. Причем городскими властями решено принести в жертву музей, и это неслучайно. Люди постепенно изживают собственную историю. Перед нами мир, который преодолел какой-то перелом. Об этом говорят элементы постапокалиптического жанра – огромные пустые пространства, люди, по непонятным причинам убивающие других людей, тяжелое наэлектризованное небо, на которое теперь проецируются рекламные изображения и т.п. Все, что было раньше, начинает забываться, люди хотят жить чем-то новым, поэтому разрушая прошлое, они пытаются построить будущее. Об этом и глава про юриста, который видит во сне себя и своих друзей на самом пике развала СССР, когда одни в поисках счастья бросали все и уезжали за границу, а другие в смятении оставались, плохо представляя себе, что будет дальше.
Мотив стройки повторяется, переходит из одной истории в другую. Даже в последних главах в землю продолжают вколачивать сваи, по-прежнему ездят бульдозеры и прочая строительная техника. Приходит мысль о том, что это никогда не закончится, никто ничего в итоге так и не достроит.
Кроме того, в кадре то и дело на мгновение появляются различные прохожие, и каждый из них бормочет, что он потерял какую-то вещь – шарф или сережку, планшет или еще что-нибудь. Это почти как двадцать пятый кадр, происходит очень быстро и в тот момент, когда ты весь еще в предыдущей мизансцене. Значит ли это, что героям чего-то не хватает? Что на самом деле они потеряли не подобные мелочи, а нечто более важное?
В фильме есть такие моменты, от которых по-настоящему щемит сердце. Один из них с участием «ветерана» германовского кино Чулпан Хаматовой. Ее персонаж, по которому даже не понять, парень это или девушка (имя Валя тоже ни о чем не говорит, т.к. может быть и уменьшительным, и от мужского имени Валентин) – хмурый, молчаливый, за весь эпизод не проронивший ни слова, единственный, кто готов совершить настоящий поступок – спасти маленькую девочку от лап бандитов. Вале нечего терять, так как все родные погибли, и она (в конце все-таки становится ясно, какого она пола) бросает притон, в котором живет вместе с остальными наркоманами, и бежит выручать ребенка. Но это не сказочный блокбастер про супергероя, и бандиты оказываются сильнее ослабленного от голода, обессилевшего от наркотиков человека. Если говорить про Хаматову, то на нее хотелось смотреть дольше, чем каких-то десять минут – это очень сильная актерская работа, парадоксально сдержанная экспрессия, которой хочется любоваться.
Впрочем, в фильме много и других отличных актерских находок: Виктория Короткова, чья роль в этой картине дебютная; Карим Пакачаков, сыгравший азиатского эмигранта, одинокого и потерянного среди чужих; Луи Франк, исполнивший одну из главных ролей, бельгийско-украинский музыкант, лидер группы Esthetic Education.
Несмотря на трагические эпизоды и общее минорное настроение, в фильме есть место юмору и остроумным репликам. По словам режиссера, не все они сценарная выдумка; многое Герман-младший записывал за окружающими людьми. Так, подростка, будущего юриста, на улице спрашивают: «Ты еврей или армянин?», на что тот отвечает: «Я? Эльф». Герман иронизирует и над «людьми искусства», вкладывая в уста одной из эпизодических героинь фразу: «Я пишу стихи и рисую картины, творю в стилистике Караваджо и Бродского».
На 65-м Берлинском фестивале фильм получил «Серебряного медведя» за художественные достижения, что абсолютно заслуженно. Помимо внимательного наблюдения камеры за лицами и движениями героев, в фильме много красивейших, местами футуристичных, пейзажей, детально продуманных интерьеров, а некоторые общие планы (например, надвигающийся план некоего архитектурного сооружения) заставляют вспомнить о всемирно известных фильмах-катастрофах или фильмах об апокалипсисе.
Картина заканчивается главой под названием «Хозяйка», в которой снова появляется героиня из истории про наследников. Она взяла строительство здания под свой контроль. Сильная духом, умная и порядочная девушка – хочется верить, что она-то точно сможет построить что-то новое и прочное на обломках старого. Последняя сцена кажется относительно оптимистичной: по пляжу ходят молодые парни и девушки, смеются, обнимаются; молодая наследница встречает девочку, спасшуюся от бандитов, и они вместе ведут под уздцы деревянного коня, ведут в то будущее, которое сами себе должны будут построить.
Из нескольких отдельных глав с многочисленными героями у Германа-младшего получилось рассказать цельную историю о людях, которые живут среди нас и которыми мы, возможно, являемся. В наше время среди картонных персонажей, разыгрывающих на экранах такие же картонные сюжеты, картина «Под электрическими облаками» вызывает искреннее уважение и дает надежду на то, что в российском кино таких достойных фильмов когда-нибудь будет больше.
На показе режиссера спросили, какой месседж он заложил в свой фильм. Герман-младший сказал, что не очень любит слово «месседж», и им не занимается. «Я просто снял кино, которое коммуницирует, общается со зрителем». В этом есть лукавство, но неосознанное, так как, общаясь со зрителем, кино так или иначе передает какое-то послание. Просто это новомодное слово «месседж» приелось и кажется каким-то искусственным. Однако, как его ни называй, послание или высказывание, в фильме определенно есть, и умный зритель его обязательно прочтет и запомнит.
Текст: Дина Шадиева