К сожалению, тенденция снимать ремейки советских хитов затронула и эту культовую картину. Уже не раз отечественный зритель был свидетелем того, как новомодные режиссёры выпускают позорнейшие ленты, которые очень хочется сжечь в отдельной печи. Хочется надеяться, что каждый раз, когда какой-нибудь режиссёр берётся реанимировать советскую классику якобы из добрых побуждений (представить, мол, новую интерпретацию для молодого поколения), он осознаёт, как низко придётся упасть, если ремейк все же провалится. Бог с ним, с бюджетом – деньги Министерства культуры, для большинства проектов, не обременены возвратными обязательствами, но должна ведь быть какая-то режиссёрская ответственность!
Конечно, кинопродукт господина Давлетьярова будут смотреть с оглядкой на творение Станислава Ростоцкого 1972 года и на повесть-первоисточник Бориса Васильева, это неизбежно. Никакая пикировка, что мы снимаем не ремейк шедевра 70-х, а собственную экранизацию, тут не поможет. Повторять буквально эпизоды целиком, вставлять те же самые диалоги, а потом заявлять, что это свежий взгляд на повесть – это, мягко говоря, не очень-то честно. Что тогда ремейк, если не это?
Если говорить вкратце, то новые «Зори» Давлетьярова – это раскрашенный фильм Ростоцкого с актёрами аналогичной фактуры, приправленный парочкой сцен военных баталий и закадровым голосом, декламирующим цитаты из книги Васильева. Сюжет в точности повторяет картину 70-х. Карельская глушь, дальняя линяя фронта. Старшина Федот Васков (Пётр Фёдоров) отчаянно просит командование прислать непьющих и не падких на женщин бойцов и получает таковых – взвод девушек-зенитчиц заступает на службу. Самовольно покинув расположение части, одна из зенитчиц обнаруживает в лесу немцев-диверсантов и по возвращении докладывает об этом старшине. Федот Евграфович принимает решение перехватить фашистов, собирает группу из пяти бойцов и отправляется в неравный бой «местного значения». По-другому нельзя, за спиной Россия, «Родина, проще говоря».
Надо отметить, что в фильме Ростоцкого Федот – это мужчина, побитый жизнью, которому приходится добиваться авторитета у новоприбывших женщин. Но 2015 год, по всей видимости, задаёт другие ориентиры для молодого поколения – здесь мужик-командир должен быть настоящим альфа-самцом, который подавляет, орёт и хамит женщинам с первых же минут. Более того, практически ни одной сцены без Петра Фёдорова не обходится, будто он единственный главный герой, а девушки так, второстепенные, проходящие на заднем фоне тела. Не спорю, актёр он отличный и отчасти на нём держится новая экранизация, но не старшиной же единым, в самом деле…
Актрисам, исполнившим роли отчаянных зенитчиц (Анастасия Микульчина, Евгения Малахова, Агния Кузнецова, Софья Лебедева и Кристина Асмус), уделяется совсем немного времени (картина 2015 года короче двухсерийного эпоса 70-х, 120 минут против 160-ти). Их деятельность на экране можно условно поделить на пять компонентов: вступление (знакомство с персонажем), флешбэк (воспоминания из довоенной жизни), сцены голышом (в бане и под водопадом), сцены сражения и смерти. А кого-то и сражением обделили. Никакой чувственности, никакой зашкаливающей трогательности в отношении к своим героиням и их судьбе у Давлетьярова нет, в отличие от Ростоцкого. На этих девочек можно смотреть без всякого сопереживания. Не потому, что молодое поколение очерствело. Дело в том, что актёрская игра милых дам насколько стремительно пролетает перед глазами зрителя, что тот просто не успевает сделать какие-либо выводы о том, доверять ли этим персонажам или нет, верить ли в их улыбки и слёзы или нет. Даже в тех эпизодах, в которых милые зенитчицы могли бы проявить энный объём актёрских умений, они этого не делают, а просто отдаются на волю окружающей среды – густого леса, вязкого болота, банного веника или немецкого ножа.
Не совсем ясно, какую цель преследовал оператор, чередуя многочисленные крупные планы главных действующих лиц. Можно понять, если нужно передать особенно яркую и воодушевляющую игру актёра, но в данном случае это неуместно. Продемонстрировать художественную выразительность женщины в предсмертных муках, род которой прерывается из-за жестокой войны? «Нет, не верю» – вероятно, сказал бы сейчас Станиславский. Показать пустоту в глазах погибших зенитчиц и боль старшины Васкова? Опять нет. Если после первой смерти, выпавшей на долю Сони Гурвич, следовала сцена тяжести утраты, непереносимости потери, то в дальнейшем гибель девушек казалась рядовым событием. Вот вторая, вот третья, а вот ещё одна. Ни тоски, ни жалости, ничего. Только пустота – как на лице в целом, так и в глазах главных героев. Если в истории 1972 года главная линия держалась на пятёрке отважных зенитчиц, то к 2015 году акцент сместился на усатого мачо Федота Евграфовича, который оказался настолько тупым, что свёл пять невинных жизней в могилу.
Отдельного внимания заслуживают неоправданные выдумки и своевольные искажения сценаристов. После просмотра новых «Зорь» накапливается немыслимое количество вопросов к создателям фильма под общим лозунгом «Зачем?», причём никаких ответов в этой киноэпопее не предвидится. Для чего вместо одной эротической сцены в фильме 1972 года Давлетьяров в своей версии снял вторую, под водопадом? С какой целью режиссёр демонстрирует полную наготу девушек, тогда как Ростоцкий ограничивался лишь несколькими кадрами груди и спины? Каким образом в событиях 1942 года из уст Жени Комельковой в казарме звучит песня «Ты, крылатая песня, слетай» Константина Симонова, впервые прозвучавшая 1 ноября 1943 года в кинофильме «Жди меня»? Чем был так плох романс «Нет, не любил он», исполненный Ольгой Остроумовой у Ростоцкого, что его нужно было заменить? Чем руководствовались сценаристы, изменяя биографию героинь? Почему Лиза Бричкина в картине Давлетьярова – дочь высланного в Сибирь кулака, тогда как в повести Васильева она деревенская девочка с Брянщины, влюблённая в охотника-путешественника? Как подкидыш из детдома Галя Четвертак вдруг стала в фильме 2015 года сиротой из интеллигентной семьи, которую расстреляли проклятые коммунисты в 1930-е годы? Бесконечная вереница вопросов без ответов – настоящий бич этого ремейка.
Карельская природа – это, пожалуй, единственное, на что действительно приятно смотреть в этом кино. Хотя и здесь есть обратная сторона – красочные виды зелёных лесов в некоторой степени затмевают происходящее на экране, в том числе малые крохи какой-никакой актёрской игры. Как, кстати, и музыка – она не вплетается в атмосферу, она её стопорит. Тот редкий случай, когда составляющие фильм компоненты существуют сами по себе и никак не образуют цельную картину.
Пусть кинокартина Рената Давлетьярова создана для современной, молодой аудитории, которая не в полной мере знает, что такое война (по словам режиссёра, целевая аудитория этой экранизации – от 14 до 18 лет). Почему господин Давлетьяров (а вместе с ним, надо понимать, Министерство культуры) считает, что молодёжь сегодня настолько деградировала, что уже не способна понять чёрно-белое кино или прочитать между строк повесть 1969 года? Зачем так унижать молодое поколение своим ремейком? Потому что иначе как унижением это назвать нельзя. «Эй, дети конца 90-х, вы пороха не нюхали, ничего не помните, не знаете, не понимаете! Я был знаком с Васильевым, я с ним выпивал даже! Мы с товарищами выкупили права на эту повесть, решили отснять красивую, новую экранизацию, адаптировать её для вас, молодёжь, чтобы вы, бескультурные, бездуховные, никогда не забывали ужасы Великой Отечественной Войны. Чтобы вы всегда помнили, что деды воевали за вашу и нашу свободу!» – вот примерно так и звучит посыл новинки Давлетьярова для молодого и бездуховного поколения.
[caption id="attachment_81845" align="alignnone" width="1200"]
kinopoisk.ru[/caption]
Что мы имеем в итоге? Красочный, яркий ремейк культового советского кино, созданный без какой-либо внятной цели со степенью полезности, стремящейся к нулю. Если бы господин Давлетьяров и компания эти 220 миллионов рублей бюджета отправили на благотворительные цели, смысла было бы куда больше.
Текст: Тимур Алиев