Классика хороша тем, что она вечна, и многие классические произведения воплощаются на мировых театральных подмостках. Как раз недавно состоялась московская премьера спектакля «Двое на качелях» по одноименной пьесе Уильяма Гибсона в театре «Современник», а несколькими днями позже, 28 января, в Петербурге на сцене театральной гостиной “VINCI” зритель увидел премьеру спектакля в прочтении Андрея Гаврюшкина.
На сцене минимум декораций и два героя – Гитель и Джерри, хотя на самом деле есть ощущение присутствия кого-то еще. Герои никогда не остаются наедине: за ними всегда невидимой нитью тянется их прошлое. Это сложно назвать историей любви, скорее, попыткой двух людей, которым знаком вкус горечи и предательства, вновь стать счастливыми. Мы все хотим быть кому-то нужными, мы все хотим помочь и зачастую путаем два простых понятия – любовь и жалость. Несчастные люди вряд ли смогут сделать друг друга счастливыми.
Гитель и Джерри – сломленные люди, что ярко подчеркивают декорации спектакля. Комнаты героев как будто показывают «надломы» в душах молодых людей: при обычном свете на сцене стоит обычный стул, на стенах висят рамки для фото, в стороне располагается манекен, но все меняется, как только гаснет свет и включается ультрафиолетовая лампа, которая помогает разглядеть все более детально. И перед зрителем уже предстают светящиеся неполноценные фигуры. Нельзя не заметить оторванный угол ковра в доме Джерри, который так трогательно Гитель пытается вернуть на место. Они строят счастье на обломках своих несчастий.
Молодой человек не может забыть жену, которая втоптала его гордость в грязь, а девушка пытается вытащить свою жизнь из болота, в котором она погрязла. Они ругаются, мирятся, Гитель пытается обустроить уют в его доме, Джерри пытается помочь ей начать танцевать. В отношениях героев есть все, что угодно, – симпатия, страсть, увлечение, жалость, в конце даже звучат заветные «люблю», но между ними нет любви.
Джерри и Гитель было суждено встретиться, чтобы излечить друг друга. Но как только человек выздоравливает и приходит в норму, то в лекарстве уже нет необходимости. Герои помогли друг другу оправиться, переосмыслить жизнь, и единственный правильный финал таких отношений, казалось бы, – расставание.
Пьеса блистательно сыграна молодыми петербургскими актерами – Кузьмой Стомаченко и Кристиной Цылевой. Постановка на камерной сцене помогает зрителю прочувствовать спектакль всей кожей. Появилось ощущение того, что актеры пытаются заглянуть внутрь каждого, указывая на то, что на месте Джерри может быть любой мужчина в зале, а Гитель – возможно, женщина, сидящая рядом с вами. Они внутри каждого из нас. Приятно видеть на сцене таких актеров, которые обнажают душу перед зрителем, чтобы быть услышанными.
Однако, несмотря на серьезность проблемы, спектакль воспринимался очень легко. Гитель – само воплощение чего- то невесомого, чистого, светлого, даже после пережитого, она остается такой. Джерри – тяжелый, «каменный» человек, который в своём адвокатском портфеле кроме бумажек носит своё прошлое. Они оба прошли через много, вопрос лишь в их отношении к прошлому. Гитель понимает, что Джерри никогда не сможет принадлежать ей полностью: «Мне надоело подбирать крошки!». После этих слов она его отпускает. Спектакль заканчивается танцем-криком Гитель, который в буквальном смысле слов, пробирает до костей. Они раскачали ржавые качели, пусть вместе с этим и теребили старые раны, но заставили друг друга вернуться к жизни.
Воздушный спектакль режиссера Андрея Гаврюшкина задал множество вопр%D
На сцене минимум декораций и два героя – Гитель и Джерри, хотя на самом деле есть ощущение присутствия кого-то еще. Герои никогда не остаются наедине: за ними всегда невидимой нитью тянется их прошлое. Это сложно назвать историей любви, скорее, попыткой двух людей, которым знаком вкус горечи и предательства, вновь стать счастливыми. Мы все хотим быть кому-то нужными, мы все хотим помочь и зачастую путаем два простых понятия – любовь и жалость. Несчастные люди вряд ли смогут сделать друг друга счастливыми.
Гитель и Джерри – сломленные люди, что ярко подчеркивают декорации спектакля. Комнаты героев как будто показывают «надломы» в душах молодых людей: при обычном свете на сцене стоит обычный стул, на стенах висят рамки для фото, в стороне располагается манекен, но все меняется, как только гаснет свет и включается ультрафиолетовая лампа, которая помогает разглядеть все более детально. И перед зрителем уже предстают светящиеся неполноценные фигуры. Нельзя не заметить оторванный угол ковра в доме Джерри, который так трогательно Гитель пытается вернуть на место. Они строят счастье на обломках своих несчастий.
Молодой человек не может забыть жену, которая втоптала его гордость в грязь, а девушка пытается вытащить свою жизнь из болота, в котором она погрязла. Они ругаются, мирятся, Гитель пытается обустроить уют в его доме, Джерри пытается помочь ей начать танцевать. В отношениях героев есть все, что угодно, – симпатия, страсть, увлечение, жалость, в конце даже звучат заветные «люблю», но между ними нет любви.
Джерри и Гитель было суждено встретиться, чтобы излечить друг друга. Но как только человек выздоравливает и приходит в норму, то в лекарстве уже нет необходимости. Герои помогли друг другу оправиться, переосмыслить жизнь, и единственный правильный финал таких отношений, казалось бы, – расставание.
Пьеса блистательно сыграна молодыми петербургскими актерами – Кузьмой Стомаченко и Кристиной Цылевой. Постановка на камерной сцене помогает зрителю прочувствовать спектакль всей кожей. Появилось ощущение того, что актеры пытаются заглянуть внутрь каждого, указывая на то, что на месте Джерри может быть любой мужчина в зале, а Гитель – возможно, женщина, сидящая рядом с вами. Они внутри каждого из нас. Приятно видеть на сцене таких актеров, которые обнажают душу перед зрителем, чтобы быть услышанными.
Однако, несмотря на серьезность проблемы, спектакль воспринимался очень легко. Гитель – само воплощение чего- то невесомого, чистого, светлого, даже после пережитого, она остается такой. Джерри – тяжелый, «каменный» человек, который в своём адвокатском портфеле кроме бумажек носит своё прошлое. Они оба прошли через много, вопрос лишь в их отношении к прошлому. Гитель понимает, что Джерри никогда не сможет принадлежать ей полностью: «Мне надоело подбирать крошки!». После этих слов она его отпускает. Спектакль заканчивается танцем-криком Гитель, который в буквальном смысле слов, пробирает до костей. Они раскачали ржавые качели, пусть вместе с этим и теребили старые раны, но заставили друг друга вернуться к жизни.
Воздушный спектакль режиссера Андрея Гаврюшкина задал множество вопр%D