В холодеющий зал входят люди. Сцена окутана покрывалом тишины. Серый полумрак зимы привёл в центр Курёхина многих. Есть свободные места, а это значит, что большая часть литературных и театральных критиков была на премьере. ОКОЛО идёт по их следам. «Медея» – перформанс, который нельзя было обойти вниманием, даже когда он давно перестал быть премьерой.
Мужчина с собранными в хвост волосами омывает кожу красным – кровью, страстью, любовью. Панк в косухе умывает лицо в чане с кровью-любовью, причащаясь к спектаклю, вкушая его смысл с каплями красного, стекающими по его подбородку и шее. Метроном на экране разгоняет секунды, стук барабана бежит по следам метронома. Декадентствующая молодёжь расположилась в зале, по ту сторону баррикад. В поисках истины и ответов на вопросы. В поисках истины и ответов на вопросы они красят волосы в цвета кислотных дождей и глубокого синего моря. В поисках истины и ответов они парочками жмутся друг к другу. В поисках истины и ответов они видят взошедшую, как солнце, Медею на пьедестал. Тиканье метронома сменяется боем её сердца.
Грузинская тайная вечеря, во главе которой та самая Медея. По обе руки от неё – мужчины при чёрных бородах, под ладонями – белая скатерть, скрывающая стол. Медея раздаёт бородачам угощения – пустые «поющие чаши», которые мужчины наполняют звоном. Двое грузин завывают духовыми. На экране ветром перемен колеблется нить кардиограммы. Медея, хлеща кудрявыми чёрными волосами воздух, чеканит свой алфавит. Путём ассоциаций мы проходим за её вскриками по вехам жизни колхидской царевны. Клубок истории накручивается, мелодичные напевы Илоны Маркаровой (Медеи) перемежаются с рóковыми рифами и барабанным боем Дениса Кривцова (П.Т.В.П.). В другом чернобородом грузине узнаётся Антон Докучаев (Бендер, П.Т.В.П.).
В гастрономических бородах, пропускаемых через мясорубки, чувствуется рука Павла Семченко (театр «АХЕ»). Перформанс дополняется проекцией на экран происходящего на сцене. Песочный пляж, зонты от солнца. На этом фоне ползком, впиваясь локтями в землю, передвигаются игрушечные солдатики. Оружие в руках у них тарахтит. Маленькие заводные пешки, убивающие друг друга ради ничего. Но матери здесь тяжелее всех, ведь эта дань и жертва богу-государству ложится на её плечи.
Так, чередуя грузинскую мелодичность в исполнении Илоны Маркаровой с рóковым громом П.Т.В.П., мы проходим сквозь всю историю возлюбленной Ясона. Алексей Никонов, актуализировавший древнегреческий миф, показывает, как можно говорить о современности в символах и историях далёкого прошлого. Каждая история уже случалась, каждая жизнь уже проживалась, каждый город уже сжигался, а революция свершалась. Эта история кончается алеющим солнцем, предвещающим заход на новый виток истории.
Текст: александрстепенко
Фото: Дмитрий Григорьев
[gallery columns="5" link="file" ids="71218,71219,71220,71221,71222,71223,71224,71225,71226,71227,71228,71229,71230,71231,71232,71233,71234,71235,71236,71237,71238,71239,71240,71241,71242,71243,71244,71245,71246,71247,71248,71249,71250,71251,71252"]