В первой части нашей беседы Антон, Вова, Кирилл и Андрей рассказали нам о том, что нужно слушать музыканту, чем плох телесуфлёр, и чем привлекательна Бельгия помимо знаменитого пива. Эта часть разговора получилась более серьёзной. О работе в команде, творческих путях и исканиях и о том, почему нужно очень осторожно говорить о казу в общественном транспорте – читайте ниже!
Антон, в интервью для портала Colta.ru ты сказал, что хотел поступить на звукорежиссуру в Университет Кино и Телевидения. Но, несмотря на то, что этого не случилось, ты всё же успели поработать и в сфере кино, и на телевидении. Я имею в виду проект «RidethePlanet», сериал «Время саранчи» и фильм «Поцелуй сквозь стену». Расскажи подробнее об этом опыте.
Антон: Получилось так, что меня через кого-то нашли эти люди – молодых музыкантов часто ищут при помощи сарафанного радио. И это действительно работает: если музыка нравится публике, то она будет передаваться от одного к другому. А если не нравится, то в определённый момент всё заглохнет, и тут уж двигай-не двигай каким угодно пиаром – ничего не поможет. Создатели кино- и телепроектов зачастую брали у меня уже готовые композиции, только однажды попросили что-то написать. Поэтому на творческий процесс это никак не повлияло. Но я сполна прочувствовал всю рутинную сторону дела: когда ты сидишь, тебе прислали пачку договоров, ты должен всё прочитать, проверить, подписать. Потом, правда, начинаешь в этом разбираться, сам что-то менять и составлять. Но, всё равно, это довольно скучно.
Кто или что вдохновляет вас на сочинение музыки?
Антон: Нет чего-то одного. Ведь не бывает так, что ты пришёл в магазин, взял с полки вдохновение и пошёл домой. Мне кажется, когда кто-то говорит, что вдохновляется одной лишь красотой природы, – он тоже кривит душой. Тут нужно много всего.
Как происходит процесс создания песни? Сколько времени занимает в среднем продакшн – от задумки до записи и сведения?
Антон: На самом деле, чем быстрее сработать – тем песня получится лучше. Нельзя написать кусок, а через месяц его доделать. Надо всё сочинять сразу, «пока не убежало». Это касается и записи – в идеале она занимает одни сутки. У меня дома есть фортепиано, клавиатура, микрофоны, гитары, мандолина, укулеле… две. Ещё инструменты регулярно заимствуются у знакомых. Я пишу, присылаю запись ребятам – они слушают, что-то дополняют… Так и работаем.
Хотели бы вы в будущем посвятить себя написанию композиций для кино и телевидения?
Вова: Всё должно быть органично. Я не могу представить себе такого русского режиссёра, которому подошла бы наша музыка. У нас любят снимать какие-то мрачные картины! А у нас композиции совсем иные. Даже там, где есть мрачность – всё равно, такая, светлая грусть… Наша музыка, наверное, подходит к таким фильмам как «Королевство полной луны». Кто знает, вдруг когда-нибудь нас позовёт Уэс Андерсон!
Антон: Где подошла бы – те фильмы какие-то легкомысленные. Вообще, всё дело – во взаимодействии режиссёра с композитором. Мне кажется, если человек хочет сформировать свой стиль и сделать свои фильмы узнаваемыми, как тот же Уэс Андерсон – он работает преимущественно с одними и теми же музыкантами. Такая же ситуация и с актёрским составом. То есть, фильм узнаётся не потому, что актёр как-то по-особенному играет или композитор определённым образом пишет – тут всё вместе! Это же очень важно – иметь человеческие отношения. Совсем как в группе.
А случаются ли в вашей группе конфликтные ситуации?
Вова: Ну, у нас же тоталитаризм, что вполне ясно из названия. Поэтому конфликтных ситуаций быть не может.
Антон: Да, тут только в угол на горох и десять плетей…
Вова: Есть классический случай, когда все приходят и орут на барабанщика. А он сидит в своих наушниках танкиста и бьёт что есть сил. Все скрежещут зубами, а Кирилл потом выдаёт что-то вроде: «Ну я же так вижу!» Но это мелочь!
Ваши клипы, как и ваши песни – необычайно атмосферны. Кто их снимает? И кто является автором идей для каждого конкретного видеоряда – вы или режиссёр-оператор?
Антон: Наши клипы снимает Женя Мульт – очень хороший парень, большой профессионал. Он брал нашу музыку для своей передачи о кругосветных путешествиях. С ним приятно дружить и работать. Мы даём ему музыку, он делает для нас видео. Может быть, мы даже задумаем что-нибудь глобальное и полнометражное. Ещё есть Паша Сидоров – отличный и очень популярный в своих кругах оператор. Вообще, мне нравится давать всё на откуп тому, кто снимает. Опять же, это взаимодействие. Человек слушает музыку, у него в голове что-то возникает – порой совсем не то, что у меня. И это очень интересно!
Группа Malinen становится всё более популярной. На сегодняшний день, с какой звукозаписывающей компанией вы работаете? Как вы нашли свой рекорд-лейбл и концертного менеджера?
Антон: С компанией получилось так, что это они нас нашли. В Москве открывался новый лейбл, «ArcticPacificRecords», совместно с американскими дистрибьюторами. И они пригласили нас поучаствовать.Что касается менеджера – у нас был человек, который помогал нам, когда мы ещё только начинали. Эта девушка очень хорошо справлялась, но так вышло, что она «с головой» ушла в балет.Сейчас она активно и очень успешно этим занимается. Мы совершенно полюбовно расстались, продолжаем хорошо общаться, она ходит на наши концерты. Но мы поняли, что, поскольку объёмы работы растут, нам не удастся справиться с ними самим (как с организационными вопросами, так и с музыкальными и творческими). Поэтому, мы, по советам многих людей, обратились к Яне Чудит. Я ей написал, и она согласилась сотрудничать!
У каждого творческого человека или коллектива всегда имеется запас весёлых историй. Происходили ли в вашей музыкальной жизни какие-нибудь нелепые казусы, о которых вы сейчас вспоминаете с улыбкой?
Антон: По-моему, об этом можно написать книгу!
Вова: У нас все сет-листы называются «ЯЧ». Это, наверное, самая старая байка. И ведь никто толком не может объяснить, почему.
Антон: У нас была на репетиционной точке банка с сахаром для чая. Но, почему-то, на ней было написано «ЯЧ». Наверное, потому что там когда-то был ячмень. Или это похоже на «чай» наоборот… И кто-то, может, даже я, начал подписывать сет-листы «ЯЧ». И ведь до сих пор так подписываем! И периодически возникает недоумение, когда мы на площадке спрашиваем между собой: «А где «ЯЧ»?» Есть ещё хорошая байка – у нас есть музыкальный инструмент, который называется «казу», такая маленькая дудка. У меня она была пластиковой. И если на неё сесть, она сломается. И Вова сел.
Вова: И поехал покупать другую казу. Еду в маршрутке, тут Антон мне звонит и спрашивает что-то вроде: «Ты забрал мою казу?» А это название не склоняется. Я спрашиваю: «А какую казу брать – белую или чёрную?» Едем, обсуждаем… И люди в маршрутке постепенно начинают оглядываться, смотреть на меня как на матёрого крестьянина, который едет за город покупать себе козу. И при этом свою предыдущую «козу» он ещё сломал и облизал!
И последнее. В вашей группе «Вконтакте» есть ряд вопросов, которые вы задаёте вашим подписчикам. Разрешите же узнать ваши собственные ответы:
Во что вы верите?
Антон: Пастафарианство – наше всё!
Чувствовали ли вы что-то, что невозможно описать словами?
Антон: Конечно, чувствовал. Часто пытаются узнать, о чём думал музыкант, когда писал своё произведение… Я вообще считаю, что чувства не стоит выражать словами: это бессмысленное занятие, на то они и чувства.
Вова: У меня однажды было такое: когда приезжаешь на концерт, и весь технический и бытовой райдер выполнен… И это чувство не передать словами!
Как должна (и должна ли) действовать на человека музыка?
Вова: Вообще, «музыка» – это для нас ответ на всё. Это наша политика, наша религия.
Антон: В первую очередь, она должна создавать атмосферу. Чтобы в тебе после прослушивания осталось что-то. Что-то, что, как раз, не описать словами.
Текст и фото: Анастасия Андреева
[gallery columns="5" link="file" ids="64443,64444,64445,64446,64447,64448,64449,64450,64451,64454,64455,64457,64459,64460,64461,64462"]