- Гала, я знаю, что Вы только что вернулись из отпуска, из Афин…
- Не совсем из Афин. Я была на острове Корфу. Попасть туда для меня всегда было мечтой. Вот прямо лет десять. И мне это казалось каким-то верхом роскоши. А вот сейчас съездила! И это как подарок небес.
- Лето обычно считается самым спокойным временем для артистов. Театры уходят в отпуска, приостанавливаются на пару месяцев какие-то проекты…
- Да, закрываются сезоны. Но со мной – немного другое. Видите ли, я же такой человек, который ни в каком конкретном театре. У меня вот скоро начнется плотная работа с середины августа. И о спектаклях мы тоже договариваемся, когда играть. Вот, например, все могут сыграть спектакль в июле. Почему бы не сыграть? Глупо даже упускать такую возможность.
- Вы – такой свободный художник. Не хотите связывать себя с одной какой-то труппой?
- Знаете, где-то года три назад я стала стараться доверять потоку жизни. Именно стараться, потому что это самый сложный момент. Но я себе сказала – нужно откликаться на то, что предлагает тебе жизнь, а не идти путем протаранивания каких-то дверей. А работа мне обычно предлагается в разных молодых театрах. И я на это откликаюсь. А в труппу меня никогда и не звали. Но я и сама не стучалась. Не мое это, мне кажется.
- Как вы находите друг друга? Вас приглашают или все вместе что-то придумываете?
- Тут так все смешно получается. Мы с тем же Максимом Диденко учились на параллельных курсах. Я у Тростянецкого, он у Козлова. И там же учился и Митя Егоров, с которым я сейчас работаю, и Катя Гороховская. Мы учились вместе, но особенно не общались. И мне в голову не приходило, и им, я думаю, тоже, что мы будем сотрудничать. Однако прошло лет десять, и мы вдруг начали друг друга чувствовать. Так или иначе, мы все из одного потока, т.е. это не абсолютно чужие люди совсем. Вот театр АХЕ были мне чужими, я их не знала. А потом они меня пригласили в спектакль «Выбор» и после этого стали уже не чужими.
- Да и со знакомыми людьми наверняка работать легче?
- Получается, что все равно меня зовут знакомые люди, и я сама стремлюсь поработать с теми людьми, которых знаю. И тут один важный̆ момент. Когда вот так вот общаешься с человеком - внутри рождается ощущение, даже запах на его счет. И этому нужно доверять. Потому что решение о сотрудничестве, о творческом слиянии должно идти изнутри, а ни в коем случае не по принципу: «Это будет положительно сказываться на карьере». Это фигня полная. Она не работает. По крайней мере, у меня так.
- Вам важно чувствовать себя на репетициях и на сцене как дома?
- Процесс создания спектакля я сравниваю скорее с любовным актом. То есть с тем, где ты не боишься настолько расслабиться и войти в какую-то центрифугу чувственную. И ты понимаешь, что это же может сделать партнер или режиссер. То есть они могут быть какими угодно нелицеприятными или приятными, капризными... неважно, любыми. Мы создаем общее дело. И мы всех своих и бесов, и ангелов выпускаем на волю, а в конце уже отбираем, что нам там пригодиться. И это только на доверии может быть построено. А если голова включена, то ты уже контролируешь, что выпускать, а что нет. И ничего не получится.
- А были случаи, когда начинали работать, а потом понимали, что это не ваши люди?
- Бывало. Причем было это с невероятно талантливыми людьми, безумно талантливыми. А просто разная группа крови, и мы расставались. То есть люди и с одной стороны талантливые, и с другой, а пульс разный. Разная пульсация. И не надо мучить друг друга, конечно. Разумеется, если нет такой задачи – из разных пульсаций создать что-то
новое. И мне кажется, что как раз у Максима Диденко такой талант есть. Из несоединимых пульсаций он может высечь что-то новое. Когда мы делали «Шинель. Балет», я смотрела со стороны, что творится, что за рисунок мне предлагается, и была просто в шоке. Потом почувствовала, что Максим осознанно соединяет несоединимые вещи так, что из этого рождается новое. И вот это кайфово очень.
- В Вашем репертуаре достаточно много пластических ролей? Это случайно получается или Вы сейчас курс такой выбрали?
- Это складывается само. Мне предлагают - я соглашаюсь. Но недавно я все-таки задумалась, что раз так складывается... раз мне так предлагается пространством, значит, мне нужно на это отзываться и не забрасывать работу с телом. Потому что я действительно тело люблю и чувствую. Работа с телом чем еще интересная – ответственность всегда ощущается. Нужно преодолевать себя, чтобы работать с телом, а мне это очень нравится. И еще: тело никогда не врет.
- А вы учились где-то хореографии?
- Ну, у меня есть хореографическая школа в детстве. Но это не Вагановское училище. Это школа села Поламошного, Кемеровской области. Это были народные танцы. И еще, знаете что, когда я училась в институте, я долго занималась поиском. У нас был педагог по танцу Ю. Х. Васильков, который сделал с нами пластический спектакль «Антропология». И этот спектакль очень сильно сдвинул мою крышу. Я поняла, что тотально погружаюсь в тело. И в простых задачах, которые он перед нами ставил, типа «вы сейчас паучки» или «сейчас вы орлы и смотрите на солнце», я чувствовала какое-то великое космическое значение. И этот спектакль был моим любимейшим. В пластическом театре можно выражать себя настолько смело и полно, насколько это есть здесь и сейчас. Возникновение имитации сводится к минимуму. Хотя спектакль - это момент чуда. Когда ты пытаешься понять, как все это рождается, диву даешься. Ставишь себе установку: чтобы завтра был хороший спектакль. А так не получается. Всегда что-то ты приготавливаешь, действия какие-то совершаешь, ритуалы...
- И у вас есть свои ритуалы перед спектаклем?
- Есть. Вот, например, «Ленька Пантелеев» или «Шинель. Балет». Перед этими спектаклями я не ем весь день. Ни до, ни после. Это даже не ритуал, а условие. Я должна быть голодной и злой.
- А в остальных? В «Законе Архимеда», например?
- В «Законе Архимеда» поесть можно, потому что там другое. У меня же там персонаж – реальная женщина, в реальной жизни. А и в «Шинели», и в «Леньке» я все-таки над социальным статусом. И мне там важно как раз не ощущать тело, не ощущать свою половую принадлежность, социальный статус. Нужно откинуть «кто я», «как меня зовут». А в «Законе Архимеда» мне, наоборот, крайне важны все эти предлагаемые обстоятельства. Нужно себя в них запускать – я женщина, я директриса, я одинока. То есть там конкретное тело, конкретной женщины. Там уже нужно окунуться в реальность. Потом мы с Катей (реж. Екатерина Гороховская) искали проблему шире, чем простая логика. Мы искали проблемы доверия и то, насколько мы можем ее раскрыть. Вот это тоже было очень интересно.
- Вы так воодушевленно говорите про театр! А кино вас не так вдохновляет?
- Кино меня вдохновляет, вдохновляю ли я кино? Просто у меня очень-очень небольшой опыт съемок. Я снималась в каких-то сериалах небольших, раза три-четыре. Вот недавно я снялась в короткометражном фильме в главной роли. Это
дебютная работа молодого парня, а у меня это была такая первая большая роль в кино. И я там, грубо говоря, шла на ощупь. И когда я уже смотрела фильм, я понимала: «О, боже! Здесь-то надо было вот так сделать, а здесь этак». Но фильм-то уже вышел. Этим кино и отличается от театра.
- Да, в театре следующий спектакль – и ты все исправляешь...
- Точно. А в кино все. Посмотрим с кино. Будут предложения - буду откликаться. А ходить себя предлагать – не мое. Я это не умею. Мне кажется, нужно доверять пространству, случаю, интуиции.
- Вы всегда так думали?
- Нет, у меня был такой период в жизни, где-то после института, я думала, что я пойду работать только с очень крутым и очень-очень великим режиссером. Вот только так. А затем я вдруг начала понимать, что реальность – это самый крутой и самый великий режиссер. И те режиссеры, которым я нужна, которые мне предлагают вообще работу, - это и есть величайшая удача. Судьба не может предлагать мне фигню. Она предлагает мне лучшее. Доверие реальности, мне кажется, ведущая тема.
- В начале разговора Вы говорили, что в середине августа планируется какой-то новый проект. Что это будет?
- Мы сейчас начинаем работу с Галей Ждановой. Премьера в конце сентября, может в начале октября. Это будет лабораторная работа. Называется «Импродрама Цигель». Это будет спектакль (а возможно и не спектакль) про время. Будут приезжать какие-то люди из Германии, заниматься с нами новой техникой импровизации. Импровизационная история – совершенно что-то для меня новое и интересное.
- А Вы с Галиной Ждановой еще не работали?
- Нет, но когда мы с ней разговаривали, встречались, я увлеклась ее какой-то такой заразительной бешеной искрой в глазах.
- То есть есть ощущение, что человек Ваш, что сработаетесь?
- Да, есть ощущение, что зарезонируем, по крайней мере. Она не потухшая. У нее взор горит, а значит, будет пульс, будет резонанс. А какой он будет, это мы посмотрим.
- В сентябре-октябре и посмотрим! Гала, спасибо Вам за интересную беседу и успехов в новых работах!
Текст: Яна Чичина
Фото: Елена Чернакова
[gallery link="file" ids="56249,56250,56251,56252,56253,56254,56255"]