Этот термин с американским налетом появился сначала на двусмысленных корпоративных психотреннингах, а затем перекочевал на сценические площадки, где и обрел свое истинное значение — рассказывание историй. Неудобоваримое сочетание двух существительных в русском языке, если угодно, легко заменяется чудесным словом «сказительство», тем более что сторителлинг относится в первую очередь к повествованию баллад, эпосов, мифов и поэм.
Режиссер Ксения Зорина увлекла за собой в мифы и сказания группу молодых актеров, вместе с которыми и сотворила чарующее волшебство рождения картинок, полноценных образов, ярких мизансцен из обычных слов рассказчиков. За этим жанром, несомненно, стоят глубокие традиции от былинников до уличных театров, от медитаций до простого чтения книг.
Итак, дилогия. Представление пока состоит из двух частей, но допустимо и дальнейшее развитие. Обе части спектакля тематически едины, поскольку отсылают к временам таким давним, что никто уже и не скажет, что в них правда, а что прекрасный вымысел.
Сначала «История про царя Эдипа». Маленькая, воздушная, она поставлена и исполнена на одном дыхании. Архаичную мрачность событий этого древнего сюжета режиссер и актеры превращают в изящный набросок, легкий экспромт, предваряющий вторую, более долгую и сложную часть спектакля. Суровые перипетии известного мифа стали основой для крошечного скетча в стиле пролеткультовского театра первых лет великой октябрьской. Будто группа молодых и одержимых театром решила повеселить публику, уныло ожидающую трамвай на остановке. Ныне за такое, пожалуй, покрутят пальцем у виска, а в двадцатые это был почти стиль жизнь.
Все произошло на небольшом пространстве театрального буфета. Четыре персонажа, так похожие на героев Зощенко или Ильфа и Петрова (ах, эти кепочки-беретики!) застали зрителей врасплох рядом с их недопитым и недоеденным. Атмосфера получилась абсолютно домашней. Актеры (Максим Кустов, Мария Беккер, Татьяна Грабовская и Валентин Самохин) забавно и вежливо представились по именам, чтобы никто не перепутал — здесь будут не столько перевоплощаться, сколько рассказывать. Неожиданную сценическую площадку они освоили быстро, весело и деловито. По подмосткам не ходили — порхали, отчего четыре коротких действия пронеслись стремительным танцем. При этом никаких отступлений от первоисточника не наблюдалось. Режиссер просто изъяла из легенды ее мраморную древнегреческую тяжеловесность, и она стала легкой, как картина, написанная летящим пером графика.
И все же формат сторителлинга был бы слишком наивен, если бы претендовал на буквальный пересказ знакомой фабулы. В его фундаменте обязательно заложена идея, оправдывающая существование постановки. Ксения Зорина рассказала историю классическую, потому и мыслила тоже о вечном: о предрешенности, неотвратимости, фатальности существования. Невесомая и нетривиальная форма подачи в сочетании с глубинной метафизикой размышлений делают этот мини — действо приятным интеллектуальным подарком для взрослых.
Вторая часть спектакля - «История о Зигфриде и Брунгидьде» менее постановочна и гораздо более обращена к зрителю-слушателю.
Интересно, что из всего многообразия древних литературных памятников режиссер выбрала именно «Старшую Эдду» и «Песнь о Нибелунгах». Эти произведения, несмотря на их варварскую чародейскую красоту, читают с чувством скорбной необходимости разве что студенты лингвистических вузов. Тем не менее, именно эти сочинениях вполне отвечают задумке автора спектакля — рассказать о хитросплетениях любви и поговорить, опять же, о вечном.
Дело в том, что древнегерманские эпосы славятся своей глубокомысленной экзистенцией, из которой впоследствии и выросла фундаментальная немецкая и скандинавская философия. Герои этих сказаний почти всегда стоят перед умопомрачительно сложной дилеммой, не дающей ни прямых ответов, ни верного выхода. Только сам человек вправе решать, по какой из дорожек ему двинуться дальше и как разбираться со своей совестью.
Сценический антураж скуп до крайности. Для «сказительства», в общем-то, много и не надо, достаточно белого стола, за которым расположились рассказчики. Они продолжают доверительные отношения со зрительным залом и даже на всякий случай сообщают, о чем будет история - вдруг слушатели не сразу продерутся сквозь дебри магических эпосов?
Эти краткие пояснения, опережающие историю, эффектно оформили выход каждого из повествователей и задали темп и ритм будущему рассказу. Далее на сцене начинается та самая необъяснимая «химия», когда из слов, акцентов, интонаций, движений глаз и рук возникает прекрасная, нежная, страстная, суровая, жестокая и необыкновенно реалистичная история о взаимоотношениях мужчины и женщины из 13 века. Эффект от такого аскетичного исполнения, как от умелого пения «а капелла»: герои статичны и всего лишь разговаривают, но зал проникнут ощущением присутствия на полноценном спектакле с декорациями и драматическими выходами.
Похоже, сторителлинг и придуман для того, чтобы напомнить всем - «вначале было слово». Оказывается, не прибегая к действию, владея исключительно словом, можно создать полнокровные живые образы не только в книге, но и на сцене.
Для актеров это немалое испытание.
Сигурд (Григорий Перель) основателен, смел, силен, сложен богатырски. Его слова падают как камни во врага. До тех пор, пока он не предал любимую женщину. Потом в голосе могучего рыцаря явно слышится растерянность — вроде бы поступил по правилам и благородно, а вот - не прав.
Эта двойственность положения скажется на каждом из персонажей. Все они попали в силки судьбы и поставлены в ситуацию неразрешимого выбора.
Прекрасная Брюнхильд (Елена Лямина) со светящимся взором и прозрачной кожей. С виду ледяная, словно снежная королева, она целую жизнь вынуждена прятать свою боль и огонь, пожирающий ее изнутри. Все отчаяние, холод, любовь и ненависть сосредоточены в точных, резких интонациях и непроницаемом взгляде чудесной актрисы.
Гуннар (Валентин Самохин) - персонаж самый неоднозначный. Ему достался нелегкий выбор между любовью к женщине и мужской дружбой. Бог весть, как удается талантливому актеру, не впадая в нарочитую детскость и не вставая со стула, быть сначала 10 летним мальчиком, потом взрослым влюбленным мужчиной. В своих словах он част, словно сыплет горохом, и в этом захлебывании слышится неуверенность его героя и даже будущее предательство.
Гудрун (Татьяна Грабовская) обиженная и затаившая злобу. Ей не повезло больше других, поэтому ее выбор наиболее прост. Она избавляется от всех врагов, не щадя ни родных, ни чужих. Мимика актрисы очень лаконична. Рассказ намеренно бесцветен, но за трудно дающейся сдержанностью явственны все замыслы и переживания нелюбимой и униженной женщины.
Есть еще один персонаж (Клара Бродская), единственная, кому позволено передвигаться в пространстве. Воплощение лирического начала автора, она берет на себя груз нескольких ролей (Оддрун, Регин, Гримхильд, Атли, Готторм) и переживаний за всех героев сразу. Возможно, поэтому начала фраз даются ей с трудом, но затем слова произносятся актрисой с такой пленительной естественностью, будто и правда рождаются здесь и сейчас.
Несмотря на неподвижность действующих лиц, спектакль удивительно динамичен. Ритм отбивается ударом руки по столу в начале фразы. В этих ударах отчетливо слышны эмоции персонажей, которые позволено передавать лишь вербально. К концу действия идет ускорение темпа, словно табун диких лошадей проносится перед ошалевшим от избытка информации зрителем. Да так, что и не сразу удается сообразить, кто же все-таки остался жив в этом старинном триллере и почему, ведь «в общем, все умерли».
Проникновенность, страстность и безупречная повествовательная техника «сказителей» на сцене лишь подчеркивает кропотливость работы авторов спектакля. Перелопатить два огромных труда неизвестных бытописателей 12-13 веков, сделать органичную компиляцию из скандинавских и немецких былин с захватывающим сюжетом и совершенно доступными пониманию сегодняшнего зрителя метаниями героев, изложить монологи простым и ясным языком, но не потерять при том всего очарования древности происходящего — это же «сколько надо отваги»! Не осталось ни гнета допотопности текстов, ни пугающей громоздкости, просто несколько друзей рассказывают друг другу о том, как непримирима бывает порой судьба.
Приходите послушать, будет интересно!
Текст: Дарья Евдочук
Фото: Влад Каптур, Андрей Яшин
[gallery ids="53654,53655,53656,53657,53659,53658,53660,53661,53653,53652,53651,53650,53649,53648,53647,53646,53645,53644"]
И вновь спасибо Вам, Дарья. Вы удивительно точно всё понимаете.
Только Влад, которого фото — он не Каптура, а Каптур :)
И вновь спасибо Вам, Дарья. Вы удивительно точно всё понимаете.