TAP 4LIFE.

25 мая — международный день степа.

« - ... зачем же тебе степ?

–  Какой степ?

–  Чечетка степом называется».

кф «Зимний вечер в Гаграх».

  I. Влияние музыки на организм homo sapiens поистине удивительно: волшебные звуки не только завораживают, но и вызывают непроизвольные притопывания, прихлопывания, отстук ритма по коленкам или ладонями. И зачастую это все происходит без всякой просьбы музыканта о таком перкуссионном аккомпанементе и даже без умысла самих слушателей. Ритмы сопровождают нас повсюду с рождения, они - в крови, они - в генах. Большинство людей их просто не замечают, ведь они естественны, как дыхание. Ритмично двигаться под музыку могут практически все, но мало кто задумывается о том, что ритмы присущи не только музыке. Повседневность насыщена ими сполна и благодаря ритмам приобретает некую музыкальную завершенность. Удачная идея изъять ритм из музыки, вынести его на первый план, заставить его руководить музыкальным началом, подчинить ритмам мелодию и выразить через нехитрый набор стучащих шагов свои эмоции безусловно носилась в воздухе. Таким образом, в 18 веке крепнущая молодая страна Америка, духовно основанная на крутом замесе интернациональных культур, стала родиной нового вида ударного танца. Объединивший в себе ирландскую жигу, западноафриканскую жиубу, фламенко и народную чечетку, степ почти целый век нащупывал свою тропу, стиль, свою особенную обувь, своих исполнителей и даже свое имя. Окончательное обретение себя как вида искусства степ дождался к началу 20 века, когда слился в экстазе с новым видом музыки - джазом, словно бы для него рожденным. В эти же годы танец навсегда определился со своим оригинальным названием  - tap dance («танец с набойками»). Как и степ, джаз нес в себе истоки разных музыкальных культур, прежде всего западноафриканской и европейской. Выстроенная на синкопах и доминировании ритма новая музыка стала естественным продолжением степа, в некотором роде Афродитой, вышедшей из бурлящей пены перкуссионного танца. Извечный вопрос — что первичней — степ или джаз, до сих пор будоражит неравнодушных к «музыке умных». Явившись миру как танец «черных», tap dance в 30 - 40 - х годах прошлого века ураганом ворвался на киноэкраны и мгновенно «побелел». Белые исполнители привнесли в него элементы классического танца, акробатики и даже драматургии. Степ окончательно оформился как самостоятельный танцевальный жанр: яркий, самобытный, невероятно зрелищный, приятный не только глазу, но и слуху, играющий на четких ритмах внутренней гармонии человечества. После некоторого «застоя» в 50 -х, когда степистов потеснили балетные, тэп снова начал набирать обороты. Сначала tap dance возродился в бродвейских шоу 60-х и стал составной частью мюзиклов, после чего плавно перетек на большие экраны. Мода на степ не обошла даже зацензуренное советское киноискусство, и в 1985 году на экраны вышла, ныне уже культовая, трогательная драма Карена Шахназарова «Зимний вечер в Гаграх».   II.

Сценка из жизни. В женской раздевалке школы танцев

степистка показывает соученицам фотографии

своего нового дома.

« - ой, огромный какой! Зачем вам такой большой?

- как зачем?! Степом заниматься!».

Молодой герой фильма «Зимний вечер а Гаграх» явно держал нос по ветру, когда решил заняться степом - эта ниша была, да и, пожалуй, остается незанятой на нашей эстраде, а само искусство степ-танца далеко не так востребовано, как belle dance или латино. Предложениями изучать танец живота, фламенко, ирландские пляски буквально переполнены все школы танцев. Мест, где можно грамотно научиться лихо стучать железными каблуками по фанерному полу, — кот наплакал. Да и там занятия проводятся в основном для детей, изнуряемых родительскими амбициями. Взрослому человеку, осознанно полюбившему искусство tap dance, всегда было непросто. В советское время этот совсем не советский по духу танец, называемый у нас попросту чечеткой, был не слишком популярен. Горстка русских танцоров - чечеточников, чьи известные имена можно пересчитать буквально по пальцам, тоже не особо стремились впускать кого-либо в замкнутый кружок своей, определенного рода, элиты. В чем-то они были правы, степ и сегодня - добровольный выбор немногих, ведь в большинстве своем, люди не считают за танец то ритмичное действо, которое при желании можно исполнять и без музыки, и зачастую относятся к нему, как к красиво поставленному цирковому номеру. До степа нужно дорасти душой и, ежели угодно, духом. Если джаз называют «музыкой для умных», то степ, вне всякого сомнения, является танцем интеллектуалов. А еще это искусство людей несколько надмирных и слегка сумасшедших, погруженных в степ по самые уши. Все дело в том, что  tap dance не приемлет отношения равнодушного: его можно либо полюбить раз и навсегда, либо, раз попробовав, навсегда бросить. Внутренний слух людей «заболевших» степом меняется кардинально и вместе с тем меняет само  восприятие окружающей действительности, поскольку мир ритма входит в степистов сильно и глубоко, как гвоздь по шляпку. Вдруг оказывается, что удивительными, четкими и точными ритмами  наполнены все звуки на свете: стук колес поезда и каблуков по асфальту, перебежки по лестнице и шуршание шин, звон будильника и плеск воды — за что ни возьмись, везде откроешь для себя чудный ритмический узор. Отравление степом имеет и другие симптомы: к примеру вид любой деревянной поверхности вызывает неодолимое желание немедленно отстучать на ней хоть какую нибудь ритмическую композицию, а каждое ожидание - хоть лифта, хоть автобуса - непременно заканчивается подпрыгиванием и потопыванием. Как только степист оказывается в уединенном месте, он, оглянувшись по сторонам, дабы не сойти за умалишенного, начинает выстукивать что нибудь носками и каблуками обуви, не в силах устоять на месте. Возможно, это нервное. Однако, если это присутствует, не заниматься степом уже не получается! Как говорил чечеточник из вышеупомянутого фильма Алексей Беглов: «Вот если ты сейчас не будешь бить чечетку — помрешь! Вот какое чувство! аж страшно становится!» Читать далее: