Группа «Theodor Bastard». Презентация альбома «Oikoumene». Клуб «Зал ожидания». Санкт-Петербург. 23 февраля 2012.
После полутора лет перерыва «Theodor Bastard» порадовали заждавшихся поклонников новым альбомом и весьма неординарным, по сравнению с предыдущими, концертом. На этот раз чудесному вокалу Яны Вевы аккомпанировала целая палитра инструментов, в том числе этнических и подручных средств а-ля «Einstürzende Neubauten»: гитара, бас, виолончель, флейты и диджериду, сарод, даф, дойра, думбек, уду, калимба, реко-реко, кашиши, ашико, токинг-драм и множество различных джембе и конгас, китайская флейта баву и handmade-инструменты из кокосовых орехов, дверных пружин и пустых бутылок, которые смастерил по этому случаю лидер группы Фёдор Сволочь.
Как только ни пытались классифицировать группу «Theodor Bastard» и относить её к какому-либо определённому жанру. Всё было и бесполезно и справедливо одновременно. Когда речь заходит об их музыке, то тут, как правило, начинается перечисление всех оттенков через запятую, с предварительной оговоркой «это что-то вроде…» или «пожалуй, это больше всего похоже на…», наиболее часто употребляемые варианты: этника, готический рок, русский фольклор, трип-хоп, психоделический транс, электронный нойз, - сколько слушателей, столько и вариантов скрещенных между собой двух-трёх жанров. И все правы в той или иной степени. Но, конечно, не может быть такого, чтобы всё присутствовало в равной степени, должна быть основа, на которой базируются остальные «переливы». В этом, пожалуй, всех ближе к истине диагноз Льва Ганкина: «…песни на границе готического рока и трип-хопа» [Лев Ганкин «Концерт Theodor Bastard». Афиша ,19 нояб., 2008].
Что касается нового альбома, то тут заметно некоторое общее отличие от предыдущих творений группы. Во-первых, как уже стало понятно, здесь минимум электронного звучания, в основном живой саунд. Во-вторых, тексты песен теперь в большей степени ориентированы на формирование общего стилевого окраса музыки "Бастардов" - наряду со всей коллекцией инструментов, песни исполнены на нескольких языках: на тибетском, испанском, немецком, русском, английском и кое-где - с неповторимыми звукоподражаниями. Причём конкретного смысла в этих словах практически нет (да он и не важен, когда есть такая богатая и разнородная музыкальная партитура). Лично мне кажется, что теперь в их творчестве явно поселились некоторые отголоски "Dead Can Dance" (вот и ещё одно сравнение в коллекцию).
Вообще, когда заходит речь об интерпретации конкретных известных музыкальных стилей, невольно возникает мысль о постмодернизме. Однако здесь нет цитирования, здесь есть преломление через призму авторского видения, которое заставляет весь спектр до боли известных вещей играть по-новому.
После полутора лет перерыва «Theodor Bastard» порадовали заждавшихся поклонников новым альбомом и весьма неординарным, по сравнению с предыдущими, концертом. На этот раз чудесному вокалу Яны Вевы аккомпанировала целая палитра инструментов, в том числе этнических и подручных средств а-ля «Einstürzende Neubauten»: гитара, бас, виолончель, флейты и диджериду, сарод, даф, дойра, думбек, уду, калимба, реко-реко, кашиши, ашико, токинг-драм и множество различных джембе и конгас, китайская флейта баву и handmade-инструменты из кокосовых орехов, дверных пружин и пустых бутылок, которые смастерил по этому случаю лидер группы Фёдор Сволочь.
Как только ни пытались классифицировать группу «Theodor Bastard» и относить её к какому-либо определённому жанру. Всё было и бесполезно и справедливо одновременно. Когда речь заходит об их музыке, то тут, как правило, начинается перечисление всех оттенков через запятую, с предварительной оговоркой «это что-то вроде…» или «пожалуй, это больше всего похоже на…», наиболее часто употребляемые варианты: этника, готический рок, русский фольклор, трип-хоп, психоделический транс, электронный нойз, - сколько слушателей, столько и вариантов скрещенных между собой двух-трёх жанров. И все правы в той или иной степени. Но, конечно, не может быть такого, чтобы всё присутствовало в равной степени, должна быть основа, на которой базируются остальные «переливы». В этом, пожалуй, всех ближе к истине диагноз Льва Ганкина: «…песни на границе готического рока и трип-хопа» [Лев Ганкин «Концерт Theodor Bastard». Афиша ,19 нояб., 2008].
Что касается нового альбома, то тут заметно некоторое общее отличие от предыдущих творений группы. Во-первых, как уже стало понятно, здесь минимум электронного звучания, в основном живой саунд. Во-вторых, тексты песен теперь в большей степени ориентированы на формирование общего стилевого окраса музыки "Бастардов" - наряду со всей коллекцией инструментов, песни исполнены на нескольких языках: на тибетском, испанском, немецком, русском, английском и кое-где - с неповторимыми звукоподражаниями. Причём конкретного смысла в этих словах практически нет (да он и не важен, когда есть такая богатая и разнородная музыкальная партитура). Лично мне кажется, что теперь в их творчестве явно поселились некоторые отголоски "Dead Can Dance" (вот и ещё одно сравнение в коллекцию).
Вообще, когда заходит речь об интерпретации конкретных известных музыкальных стилей, невольно возникает мысль о постмодернизме. Однако здесь нет цитирования, здесь есть преломление через призму авторского видения, которое заставляет весь спектр до боли известных вещей играть по-новому.
